– Доброе утро, Людочка!

Я вошёл в приёмную, сделав свою покоцанную рожу кирпичом. В руках у меня был букет для Ксении Владимировны. Хотел начать наш разговор сразу с приятной ноты.

Пока дошёл до кабинета, поймал на себе столько насмешливых взглядов от своих сотрудников, что мне захотелось всех уволить. Вот взять палку и всех разогнать к чёртовой матери!

– Здравствуйте, Николай Васильевич! – поздоровалась со мной секретарь, с любопытством глядя на меня поверх очков.

– Лисичкина уже пришла?

– Нет ещё, – у меня сердце упало. Ксения никогда не опаздывала, а значит, что-то уже пошло не так. – Станислав Валерьевич на месте, а Ксения Владимировна задерживается, видимо.

Этот урод, что тут забыл? На что Королёв вообще рассчитывает? Что я примерил рога, подошёл к зеркалу и такой:

– Заебись! До чего же мне идёт! Вот спасибо Стасу!

– Позови охрану и скажи, чтобы они вышвырнули Королёва из здания, и больше его не пускали. Никогда. Как Лисичкина появится, пусть сразу ко мне зайдёт.

Я бы сам мог его выгнать на пинках, настроение портить себе не хотел. Его и так особо не было.

– Хорошо, Николай Васильевич.

– И кофе мне сделай!

Я спрятался в своём кабинете. Попивая кофеёк, не без радости слушал, как за стенкой верещит Королёв, которого выводит охрана.

С одной проблемой разобрался, теперь надо дождаться Лисичкину, чтобы вручить ей свой извинительный букет.

Но Ксения Владимировна сегодня совсем не торопилась на работу. Может, она просто заболела? Почему не сообщила тогда?

Через два часа я не выдержал.

– Лисичкина не звонила? – выглянул я из своего кабинета в приёмную.

– Нет, – коротко ответила Людочка, не глядя на меня, стуча пальчиками по клавиатуре.

– Так позвони ей и спроси, где её черти носят!

– Хорошо, – также, не отвлекаясь от компа, ответила секретарь и продолжила печатать.

– Сейчас звони! – начал накаляться я.

Людочка взяла со стола свой мобильник и набрала Лисичкину. Я весь издёргался за ту минуту, пока секретарь дозванивалась моей помощнице.

– У неё недоступен, – сказала Людмила и положила телефон на стол.

– Что значит недоступен?

– Так бывает, – пожала она плечами и вернулась к своему занятию.

Это что за похуистическое отношение? Ко мне или к работе, не пойму?

Людмиле вообще плевать, появится Лисичкина или нет? Похоже на то. Может, я не умею ставить задачи персоналу? В этом всё дело? Или после инцидента на корпоративе я совершенно растерял авторитет у своего персонала?

– Слушай меня внимательно, Людмила Павловна! – снова привлёк я внимание секретаря. – Звони Лисичкиной, пока не дозвонишься, и выясни, где она! Ты всё поняла?

– Да, босс! – ответила она и снова взялась за телефон.

То-то же!

Я ушёл обратно в кабинет и попытался начать работать, но из-за неопределённости с Ксенией, я не мог думать ни о чём другом, кроме как о ней. Я остался без зама и без помощницы. Это напрягало, мягко говоря.

Время шло, букет для Лисичкиной вял, моё терпение подходило к концу, а от Людочки так и не было никаких известий.

Я не выдержал и сам набрал Ксюшу. Наступил на свою гордость, так сказать.

Гудки шли, но трубку никто не брал.

Сучка такая!

Только попадись мне на глаза, стерва рыжая!

Очко неприятно сжалось от плохого предчувствия. Я не мог больше сидеть на месте. Принялся наматывать круги по кабинету. Домой к ней поехать? Тогда она поймёт, что я в ней заинтересован больше, чем она во мне.

– Николай Васильевич! – окликнула меня Люда, и у меня сердце зашлось от надежды. – Я дозвонилась до Ксении Владимировны.

– И?

– Она сказала, что вы её уволили, и она уехала в отпуск.