О чем это говорит? Не о том ли, что спутник Отрепьева был настоящий царевич Дмитрий?

Такой вывод кажется шатким лишь на первый взгляд. О том, что Лжедмитрий первый и Отрепьев – разные люди, были убеждены как их современники, так и ученые более поздних времен. Григорий Отрепьев – лицо несомненно историческое, но он старше Лжедмитрия минимум на 10 лет. Последнему в описываемый период было года 23–24, чему есть документальные подтверждения (хотя бы письмо папского нунция в Кракове-Рангони), тогда как Отрепьеву не меньше 36.

Но разве можно рассуждать о возрасте Отрепьева, коль скоро точная дата его рождения неизвестна? Оказалось, кое-какие сведения о его жизни сохранились в истории церкви. В частности, описываются торжества в Пскове и Новгороде в честь одного из святых в 1597 году: на них присутствовал не кто иной как дьякон Григорий Отрепьев. Представлял он там особу патриарха Иова, и тот даже поручил Отрепьеву составить канон в честь святого. Дьякон его составил и подписал текст! Следовательно, появилась возможность сравнить почерки Отрепьева и Лжедмитрия. Так вот: анализ не выявил между ними никакого сходства.

Итак, в 1597 году Отрепьев уже служил дьяконом. По церковным правилам этот чин давался человеку не моложе 29 лет от роду. Значит, в 1603 году Отрепьеву было не менее 36 лет.

Изгнанные из Киево-Печерской лавры, Отрепьев, Варлаам, Мисаил и Леонид попытались найти убежище в Остроге у князя Василия Острожского, но и там потерпели полное фиаско.

Каким образом Леонид и Отрепьев оказались потом в монастыре у инокини Марфы (Марии Нагой), неясно. Летопись рассказывает об этом в следующих словах: «И прииде к царице Марфе в монастырь на Выксу с товарищем своим, в раздранных и худых ризах. А сказавши стражникам, что пришли к святому месту помолиться и к царице для милостыни. И добились, что царица их к себе пустила. И неведомо каким вражьим наветом прельстил царицу и сказал ей воровское свое. И она дала ему крест злат с мощьми и с каменьем драгим сына своего благоверного царевича Дмитрия Ивановича углицкого».

Марфа отдала крестик Леониду! Почему она отдала нательный крест своего сына какому-то безвестному бродяге, явившемуся к ней в монастырь одетым в рубище и в сопровождении такого же, как сам, бродяги? Но стоит допустить, что в 1605 году сел на русский престол не самозванец, а настоящий царевич Дмитрий, как всё становится ясно.

Так называемый Лжедмитрий до весны 1603 года жил в Гоще, затем пропал, объявившись в Запорожье, где его принял казацкий старшина Герасим Евангелик, последователь ариан. И хотя Лжедмитрий так и не принял арианскую веру, связь с арианами сохранил и в будущем. Когда его войска уже шли на Москву, одним из его отрядов командовал арианин Ян Бучинский. После Гощи Лжедмитрий прибыл в Брачин к православному магнату Адаму Вишневецкому, которому и «открылся».

Вишневецкий давно уже вел тяжбу с московским правительством за часть земель, расположенных по течению реки Сулы. Он приказал челяди оказывать Лжедмитрию царские почести, выделил для него слуг и специальный конный выезд, надеясь, что с его помощью удастся организовать давление на Бориса Годунова.

Но и сам Лжедмитрий, начиная игру с Вишневецким, рассчитывал втянуть магната в войну против Московского государства. У Вишневецкого имелись широкие связи среди татар и казаков, и на это Лжедмитрий делал ставку. Для него поддержка Вишневецкого имела колоссальное значение, и прежде всего потому, что Адам состоял в дальнем родстве с Иваном Грозным. Впоследствии можно было надеяться, что царевича Дмитрия признают и другие. Как покажет ход событий, он не ошибся.