- Не груби мне, - спокойно напомнила я ей.

- Ишь ты, - прищурилась на меня Риза. - И говорить лучше стала. Даром, что половина зубов повыпадала. Может, и правда речного бога встретила?

- Может быть, - уклончиво сказала я, ещё не решив, как себя лучше вести, но чувствуя, что детям следует быть менее напряжёнными и более игривыми.

- И что он тебе сказал? - улыбнулась Риза, явно готовясь подыграть малышу.

- Что я стану великой королевой, - ляпнула я первое, что пришло мне в голову. Все-таки, как удобно быть ребенком: можно особо не задумываться, что говоришь.

- Королевой? - переспросила Феня. - Это ещё что такое? Корова левая?

- Дура, - Риза беззлобно огрела няньку полотенцем. - Королева - это госпожа у эльфов. Жена самого главного.

- Мне-то откуда знать, - обиделась Феня. - Чай с ушастыми не якшаюсь. А ты где это слово услышала?

Она уставилась на меня.

- Речной бог сказал, - нагло заявила я. А что, удобно? Любые свои оговорки можно на него списать, никто и не поймет.

- Так ты его правда видела? - на меня уставилась обе женщины. - И какой он? Страшный? Хвостатый? У него борода из тины?

- Не скажу, - игриво заявила я. - Он не велел.

- И что, правда обещал сделать госпожой всех эльфов? - уточнила Риза.

- Не-а, - я поболтали ногами. - Всего мира.

Я показала им язык. Однако, вживаюсь в роль.

- Ох уж эти дети, - сказала Феня. - Поди разбери, врет, не врет.

- Просто привиделось, - уверенно заявила Риза, вынимая из печи дымящиеся плошки. - Последыш ведь, с головой не в порядке. То трех слов связать не могла, слюни пускала, кое-как говорить научили, а тут вдруг такая история. Говорю тебе, с головой у неё беда. Говорила я, не надо госпоже рожать в таком возрасте. Да разве ж меня кто послушает. Вы ешьте, давайте, а то опять греть придётся.

Я принялась за еду. Ладно, перевоспитание прислуги оставим на потом, это дело долгое и тонкое. Главное, теперь я примерно понимаю, как тут ко мне относятся, и могу сделать выводы.

Первое: я, хоть и младшая, но дочь госпожи, и все, кто не родня, ниже по статусу. Второе: меня считают недоразвитой и потому не уважают и не воспринимают всерьёз, и это придётся менять. И третье: у меня вся жизнь впереди. Могу играть, сколько влезет, и ни о чем не заботиться ближайшие несколько лет!

***

Чтобы проверить свое представление о статусе ххаши, я решила обойти двор и посмотреть, кто и как на меня реагирует. И, в конце концов, не мешало познакомиться с родным домом. Это ведь мой дом, верно?

Для начала я обследовала столовую. Посчитала двери, окна, мысленно прикинула, в какой стороне относительно нее ворота, через которые мы вошли, и река. Если начну путаться в таких простых вещах, люди могут что-нибудь заподозрить. Я, может, и считаюсь тут недоразвитой, но не настолько же.

К столовой примыкала длинная двухэтажная пристройка. Точнее, это была конюшня с непомерно большим сеновалом. В ней трудилось сразу несколько человек: кто орудовал вилами, перекидывая навоз с соломой, кто таскал воду, кто занимался лошадьми, а кто – скидывал сверху сено. Лошади были по большей части гнедыми, очень ухоженными и поджарыми. Шкуры у них блестели, гривы были подстрижены, хвосты – расчесаны. Они прядали ушами, фыркали и с любопытством тянули ко мне большие, влажные ноздри. Нет, все-таки, какое же все огромное глазами одиннадцатилетнего ребенка!

Конюшие меня проигнорировали, занятые своим делом. Один только попросил не мешаться. Обратился на «ты», без вежливого «пожалуйста» или «госпожа», но и без грубостей. Я не стала спорить. Никакой угрозы с его стороны не шло, и это показалось мне вполне приемлемым. Ну, занят человек, зачем требовать от него вежливости, да еще и по отношению к голозадому малышу.