Вместе с изменением цвета волос менялся и сам Стас. Из говорливого почемучки превращался в маленького ворчуна. Иногда во взгляде мелькала непривычная для его возраста мудрость, присущая детям, которые всякого повидали в жизни.

Семилетние малыши не должны так смотреть на мир. Уж точно не через призму взрослого человека. С каждым годом Стас неизбежно терял какую-то часть маленького себя, как бы сильно Оксана этому ни сопротивлялась.

— Ты понимаешь, что людей бить нельзя? — повторила она и получила в ответ короткий кивок. — Да, я говорила, что слабых надо защищать…

— Мне следовало позвать папу и дядю-администратора.

Оксана захлопнула рот.

Какой смысл ругаться, если Стас все понимал и принимал, но уже оступился?

Только наказывать. Правда, ничего толкового в голову не приходило.

— Никаких сладостей, ультрапланшета…

— А также мультиков и зоопарков на ближайший месяц, — продолжил за нее Стас со скукой. — Мам, я все знаю.

— Тогда…

— Я пожалуюсь на вашу семью в соответствующие органы! — послышался истеричный крик все той же мамочки. — Мой сын получил тяжелые травмы по вине вашего ребенка!

— Повторяю, Руслана Олеговна, предоставьте медицинское заключение в установленной законом форме.

— В полицию обращусь!

— Замечательно. Стражи порядка, без сомнений, признают данный инцидент мелким хулиганством двух несовершеннолетних ребятишек. Отделаемся штрафом и разойдемся мирным путем в разные стороны.

— И в СМИ!

— Прекрасно, а я в ответ подам на вас в суд за информационный терроризм, направленный против моей семьи.

Зеваки с интересом прислушивались к спору, а кто-то и вовсе записал несколько коротких видеороликов. Но под конец скандала стало понятно, что ничем, кроме пустого сотрясения воздуха, тот не закончится.

Возмущенная Руслана Олеговна потащила сопротивляющегося сына в сторону кафе, приговаривая, что всех засудит и всем вокруг пожалуется. А вот уставший Андрей вернулся к Оксане со Стасом с таким видом, как будто пережил минимум два катаклизма и одну войну. Подойдя вплотную, он строго посмотрел на сына.

— Ну?

— Мама выдала мне список запретов на ближайший месяц, — пожаловался тот.

— Отлично, — Андрей выдавил улыбку. — Теперь умножь их на два и прибавь звонок бабушке. Она будет очень разочарована твоим поведением.

— Нет, — простонал Стас. — Пожалуйста, пап, только не бабушке! Она опять прочтет мне занудную книжку про этикет при французском дворе! Я наизусть ее выучил!

— Ничего. Повторения — мать учения.

— Можно мне хотя бы мороженое перед встречей с мадам Гильотиной?

— Мадам Гильотина?

Оксана озадаченно посмотрела на Андрея.

— Мама и ее странные аллегории, — закатил он глаза. — Вместо слова «наказать» она часто использовала фразу «достать мадам Гильотину».

— У Кристины очень интересные методы воспитания.

— О, еще какие, но действенные и безболезненные.

— Так можно мне мороженое? — опять вмешался Стас в родительский разговор, и Оксана с Андреем переглянулись.

— Нет, — хором ответили они.

— Français, en guerriers magnanimes, portez ou retenez vos coups![1] — с печальным видом пропел на французском Стас.

[1] «Французы, благородные в своей воинственности, наносите или сдержите свои удары!» — строчка из оригинального гимна Франции «Марсельеза» времен революции.

11. Глава 11. Начинай заново

— Ты предложишь партнерам обменять акции одного предприятия на другое? Но почему? Минералодобывающая сфера довольно прибыльная. К тому же речь о дочке «ГазТорга», который владеет этим научным центром.

Ирина показала на ультрапланшет в руке и одними губами спросила: «Можно?»