Киваю, поддерживая, и тихо стону, выглянув в окно. На пороге офиса с ноги на ногу переминается очередной курьер... с охапкой роз и огромной корзиной фруктов.

– Да бли-и-ин… – горестно тяну, прикидывая, что вновь придется разоряться на пересылку.

Бесит меня этот неугомонный шейх. Нет бы сразу к деткам фрукты отвозил, всё б толку больше было.

Но, хренушки!

Митина же как перевалочный пункт.

– Ир, тебе жених нужен. Думаю, только тогда Аль Мади отстанет, – делится идеей Олька, дождавшись, когда доставщик, выполнив миссию, подхватит планшет, пожелает нам хорошего дня и покинет контору.

– Да где ж я этого смертника найду? – отмахиваюсь, с неудовольствием разглядывая букет.

Вот так у людей и рождается отвращение к цветам вообще и розам в частности. А я же их так любила. Так любила… эх!

– Ирусь, да ты погоди киснуть. Вдруг сегодня повезет?

Подмигивает Сорокина, пылая энтузиазмом, а через секунду уносится прочь. Труба зовет, точнее, разоряющаяся трезвоном трубка стационарного аппарата.

Я тоже тянусь к телефону, но своему, мобильному, вызываю курьера, а, закончив, отношу цветы в общую приемную. Рассчитываю хоть так отгородиться от внимания шейха.

Наивная. Вскоре узнаю, что зря…

Когда в четыре Макс вызывает меня в переговорную, и там «радует», что важный клиент –не кто иной, как Мансур Аль Мади, еле сдерживаю гнев, прорывающийся сквозь недоумение.

– В смысле?

– Ой, брось, тупить. Ради тебя он готов отдать нам сопровождение сделок с недвижимостью на постоянку. Но с условием, что именно ты будешь курировать это направление и везде его сопровождать, – Сидоров-старший чуть ли не пританцовывает. – Прикинь, он даже на оплату по двойному прейскуранту согласен.

Охрененные охренушечки, че?!

Стою. Сжимаю кулаки. Титаническими усилиями тренирую спокойствие и выдержку. Даже улыбаюсь, кажется.

Или это оскал?

– Ты хорошо подумал? – даю шефу последнюю возможность не быть мудаком.

Ну а вдруг?

Какое там! Вместо светло-зеленой радужки в глазах начальства сияют и переливаются золотом знаки долларов.

– Я отлично подумал, – облизывая губы, потирает руки. – Сама оценишь. Лично тебе за каждую с ним встречу он дополнительную премию выпишет.

Кто бы знал, как ужасно сильно я желаю подрихтовать слащавую физиономию шефа. А еще лучше зарядить ему промеж ног. Почему-то именно такой отказ мужики воспринимают более доходчиво.

Но нет.

Обойдемся без рукоприкладства. Поступим по-другому. По-Сидоровски!

Максим Павлович предпочитает пропускать мимо ушей моё четкое и категоричное «нет» в отношении работы с шейхом?

Не вопрос. Его право.

Но и я – не бедная овечка.

А еще до кучи умею красиво давать сдачи и бить прицельно. Особенно, когда меня, как племенную кобылу, стараются продать подороже.

Следующий час вытягивает все жилы. Он то еле тянется, то летит кометой, не замечая преград. Я же прохожу собственную полосу препятствий.

Максимально сосредоточившись на цели, врубаю профессионализм на полную и дотошно обсуждаю с Аль Мади мельчайшие детали договора. Особенно много внимания уделяю штрафам, если условия сотрудничества будут нарушены. Благо Максимка-дурачок-Павлович, желая сделать всё как лучше, временно оставляет нас наедине.

Шейх, к слову, тоже расслабляется, неправильно истолковывая мою резвость. По ходу привык к легким победам. Вот и лыбится, время от времени снабжая комплиментами, жаркими взглядами и намеками на богатую сказку под его крылом в хиджабе и абайе.

Пусть. Я не в обиде. У всех своя школа жизни.

Через час и сорок минут, когда выдержка начинает трещать по швам, а витиеватые намеки Аль Мади сменяются прямыми, как шпала, предложениями поехать к нему в гостиницу и отметить сделку (понимай правильно – проверить на удобство кровать в президентском номере), распечатываю последний лист договора.