Сразу загорелась на доме вся крыша, от нее примыкающий к дому сарай, отсюда бросило на противоположный, и в несколько минут все подворье было в пламени… и сгорело все дотла. Сгорело при этом и несколько соседних подворий и домов. В ночь прибыл исправник, и на другой же день начато следствие о пожаре и о «явлениях в квартире капитана Жандака».
Итак: 1. «Явления» в квартире капитана Жандака сразу признаются сверхестественными и обнаруживаются трижды: в январе 1852 г., потом почти через год – с 4 по 5 января 1853 г. и ровно через полгода – 23 июля 1853 г. и говоря вообще – при наличности в доме одних и тех же членов семьи и того же состава прислуги, кроме 1-го периода «явлений», когда я с Костей был в гимназии, и 3-го периода – когда новый денщик Кудерка (с 11 июля 1853 г.) заменил прежнего Василия Кораблева, который однако же приезжал в Липцы к полудню 22 июля и в тот же день являлся на квартиру капитана за своими вещами.
2. В «явлениях», с первого до последнего, резко обнаруживается враждебность и дух разрушения. Наносятся ушибы, даже поранения (в доме были ушиблены: кто в руку; кто в бедро, а кто в лопатку; только Константин Жандак и Афимья по счастливой случайности были забыты и не тронуты вовсе), бьется домашняя утварь и, наконец, двумя пожарами истребляются две квартиры и почти все имущество «опального» капитана Жандака.
3. «Явления» не могут быть приурочены к месту, так как, обнаружившись в одной квартире, с истреблением ее они возобновляются в другой, куда переходит капитан Жандак. Но ни в двух временных квартирах (в промежутке между пожарами), ни в его собственном доме, который отделяется от квартиры № 2 одним лишь пустопорожним планом, они не преследуют его.
Мало того, в самой квартире № 2, в которой первоначально обнаружились «явления», и которую потом отстроили и отвели под квартиру станового пристава 2 стана Харьковского уезда, спокойствие хозяев ни разу не было нарушено.
Остается разве предположить, что «явления» были ограничены известным периодом времени, так как ни в условиях жизни капитана Жандака, ни в составе его семьи и прислуги (за исключением замены денщика Кораблева Кудеркою) никаких изменений и перемен не произошло. Я по-прежнему проводил вакантное время в доме капитана Жандака до декабря 1859 года, когда за окончанием университета расстался с ними, да и затем по переписке, длившейся до 1865 года, я знаю, что у них в доме и у соседей было все тихо и благополучно.
Случаи из жизни о. Назария, игумена Валаамской обители
В царствование Екатерины II у Петербурга произошло морское сражение со шведами. Весь город был в страхе, митрополит молился, заключившись в келию. В это время о. Назарий настоятельно потребовал свидания с митрополитом и уверил его в победе и безопасности. В подтверждение своих слов показал на стороне моря души убитых воинов, восходящих на светлых облаках к небу. Тогда митрополит ободрил императрицу.
При императоре Александре I сановник К. подпал царской немилости; его жена умоляла о. Назария молиться за мужа. Тот обещал попросить царских приближенных.
– Всех уже просила, – отвечала жена опального.
– Да не тех, кого надо, – ответил о. Назарий и, взяв у К. много мелких денег, отправился раздавать их бедным. Только к вечеру он раздал все и вернулся в обеспокоенную семью со словами: «Ну, слава Богу, обещали все приближенные царские молиться за вас». Вслед за тем пришло известие, что дело кончилось благополучно. Тогда, отвечая на вопрос, объяснил о. Назарий, кто те приближенные и какого Царя, которых он просил.