Неужели он погиб? Неужели?! Ведь человек не может столько времени обходиться без воздуха!

Внезапно волна разошлась, и показалась мокрая голова с потемневшими от воды, но все же необыкновенно светлыми волосами, блеснули торжеством льдистые глаза.

И все заорали радостно, замахали руками, причем Азанде, чуть ли не наполовину выскакивая из воды, несколько раз ударил кулаком в илю, но все время попадал в дырку, отчего илю не издал ни звука.

– Ох, я уже думала, мы тебя больше не увидим, – всхлипнула Валюшка. – Ты так долго не выныривал! Я боялась, что эта проклятущая лодка тебя утопила.

Витки Сейтман рассмеялся:

– Не грусти, Дистельфинк! Мое время хоть и миновало, но все же еще не настало. – Произнеся эту странную фразу, он покосился на Ганку, виновато улыбнулся и добавил: – Я ведь потомок викингов, а нас так легко не утопишь!

«Опять он про своих викингов! – насторожилась Валюшка. – Неспроста это…»

– Это было потрясающе! – прохрипел Валер, который как затаил дыхание, ожидая, когда вынырнет Витки Сейтман, так до сих пор не мог продышаться. – Но где твое копье? Неужели утонуло?

– Тор дал мне свою молнию, Тор и взял ее обратно, – пояснил Витки Сейтман. – Теперь у меня осталась только руна лёгр, руна воды, но и без нее воды вокруг достаточно.

– Д-да уж, вод-ды больше не надо! – выбила Валюшка дробь зубами. – И она т-такая холод-дная!

Ганка крикнула:

– Скорей к берегу, пока все не простудились!

Поплыли – каждый в меру своего умения. Витки Сейтман поддерживал Валюшку, Валер – Азанде, который держался на воде только благодаря жилету, а Ганка помогала Лёнечке, пловец из которого оказался совсем никудышный.

Наконец они достигли Острова и выбрались на прибрежный песок, до которого кое-где дотягивались из леса полосы травы.

Ганка вылила воду из своих кроссовок-шлепанцев, которые каким-то чудом не свалились с ее ног в реке. Потом обеспокоенно огляделась.

Валер тоже осмотрелся. Берег был, конечно, пуст, и только сейчас до Валера дошло, что возвращаться в Городишко им не на чем…

Он промолчал, чтобы не сеять панику. Однако, возможно, та же мысль пришла и остальным, потому что замолчали как-то все разом. Впрочем, люди были заняты тем, что снимали спасательные жилеты и оглядывались в поисках места, где можно было бы стащить с себя одежду, с которой так и текло, и если не высушить, то хотя бы выкрутить ее. Азанде, посеревший от холода, выглядел в своей обвисшей травяной юбчонке особенно жалко.

«Интересно, как он юбочку отжимать будет? – забеспокоился Валер. – Изорвется ведь вся!»

– Если с левой полы какого-то человека постоянно капает вода, если место, где бы он ни сел, постоянно оказывается мокрым, а когда он начнет причесываться, с волос тоже струится водица, то это, несомненно, водяной, принявший образ человека и вышедший на белый свет, – критически оглядывая себя, пробормотал Лёнечка.

Валюшка и Ганка хором рассмеялись, но тут же умолкли, неприязненно переглянувшись и словно бы раскаявшись в том, что смеялись вместе.

– Ну что, мальчики направо, девочки налево? – бодро предложил Валер, указывая на тальниковые заросли.

– Идите, – сказала Ганка. – Мы и так как-нибудь высохнем.

Витки Сейтман и Азанде тоже не тронулись с места.

– Да ты что? Простудиться решила? – возмутился было Валер, однако Ганка бросила на него строгий взгляд и чуть качнула головой.

«Понятно! Им надо посовещаться, обдумать ситуацию», – сообразил Валер и больше не настаивал.

– Ты поосторожней, Ганка, – еле шевеля посиневшими губами, сказала Валюшка, заметив, как та отжимает полы плаща. – Сильно не выкручивай свои лохмотья, а то щеголять не в чем будет.