Солнышко здорово припекало. Мы полеживали на горячем песочке и постепенно разогревались.

– От твоих штанов пар идет, – сказал Алешка.

– Это им свойственно после стирки. Переверни их на другую сторону. – Танька и сама перевернулась на живот. – Вы на все лето приехали?

– Если не прогонишь, – хихикнул Алешка.

– Тебя прогонишь, как же! – Похоже, эта Танька тоже вполне языкастая. – Ой, заболталась тут с вами, а мне в школу пора.

– Соскучилась? – опять хихикнул Лешка.

– Что-то быстро, – хихикнул и я заодно.

– Да нет, – Танька начала одеваться. – Сегодня дрова привезут, надо их в сарай уложить. У нас ведь в школе печное отопление. Знаете, сколько дров на зиму нужно! – Она подняла велосипед. – А то поехали со мной, поможете.

– У нас дома посуда немытая, – сказал Алешка. – Поможешь?

Танька фыркнула.

– Ладно, – вздохнул Алешка. – Мы своих не бросаем. А куда ехать-то?

– В Рябинки. Это недалеко. Заодно нашу школу посмотрите. Она у нас знаменитая.

– Печками и дровами? – съязвил Алешка.

Фыркать Танька умела.

– Героями и партизанами! Наша школа – имени героя войны Лени Чижика.

Тут Алешка хихикать не стал – в нашей семье к героям войны относятся с уважением.

– А он кто, этот Чижик?

– Юный партизан. Пионер-герой. Он спас весь партизанский отряд. У нас вообще много пионеров-героев. Один даже до сих пор сохранился. Это дед Михеич. – Танька оседлала велосипед, причесала пятерней волосы. – Поехали, по дороге расскажу.

…Один наш партизанский отряд в окрестностях Пеньков и Рябинок оказался в окружении немцев – без боеприпасов и почти без оружия. Но тут из Москвы прилетел самолет и сбросил над лесом на парашюте ящики с патронами, гранатами и с новенькими автоматами. Ну, там еще и с консервами и медикаментами.

Но партизаны были в это время в бою, и только Ленька Чижик заметил, куда опустилась «посылка с Большой земли». Он добыл лошадь с телегой, разыскал ящики и тюки и перевез их в домик лесника. А тут как раз отходили под немецким огнем почти безоружные партизаны. «Стойте! – крикнул Ленька. – Вооружайтесь!» Партизаны расхватали оружие и бросились вперед. Немецкие каратели не ожидали такого отпора. И все кто мог удрали из леса…

– А Чижик? – прервал Алешка Танькин рассказ.

– Он стал у партизан разведчиком. Доставлял всякие важные сведения. И в боях участвовал…

– А потом?

Танька ответила не сразу:

– Потом нашелся предатель и выдал его гестаповцам.

– Вот! – сказал Алешка. – Больше всех ненавижу жуликов, бандитов и предателей! – Он обогнал Таньку и преградил ей путь. – Как его фамилия?

Танька усмехнулась:

– Опоздал, Лешка. Его еще во время войны партизаны повесили.

Алешка что-то еще хотел спросить, но промолчал.

Школа в Рябинках – это такой большой старый дом из старых бревен, в два этажа. Над широкой дверью табличка: «Школа им. пионера-героя Леонида Чижика».

Мы оставили велосипеды возле крыльца и пошли на задний двор. Там стоял здоровенный грузовик с березовыми дровами. Они были уже наколоты и на весь двор пахли березовым духом.

Водитель, как водится, сидел на подножке и ничего не делал, а возле машины суетился мелкий народ под руководством строгой дамы в очках и большой шляпе, которую она все время придерживала обеими руками, потому что ее с удовольствием теребил ветерок.

– Мэри Поппинс, – шепнул мне Алешка. – Она боится, что ее шляпу унесет юго-восточный ветер.

– Или северо-западный, – сказал я.

– Это наш директор, – строго сказала Танька. – Ее никогда никакой ветер никуда не унесет.

– Танечка! – обрадованно завопила дама. – Как вовремя ты появилась! Только на тебя одну надежда! Принимай командование! Выстраивай свой птичник! – Она поправила очки и шляпу и скрылась за дверью.