«И все коматозники сдают зачеты по прыжкам», – проворчало у него в голове.

Нет, голоса он, как и в прошлые разы, не слышал, но даже мысли – пугающие чужие мысли – он невольно стал различать по их настроению, по смысловой окраске. И вот эта мысль именно что ворчала.

Тимону по-прежнему было чертовски страшно, после странного сна даже, пожалуй, еще больше, но он решил, что даже если это всего лишь бред, никто не мешает ему поговорить с «собеседником» не истерично, а как будто и правда он реальный. Тот самый Тимур…

«Еще бы не правда! – перебил его мысли… ладно, Тимур. – Заткнись! Ладно ему!.. Придет врачел и…»

«Но пока он не пришел… Ответь только: ты тоже видел тот сон? Прозрачный шар, красный парашют, все такое?..»

«Сон?! Шакс! Какой еще сон?! Это я прыгал! И гробанулся…»

Тимона вдруг осенило:

«Так ведь и я тоже прыгал! И тоже гробанулся, звездец! Сердце, чтоб его!..»

«Это у меня сердце! Ну точно, раздвоение…»

«Погоди! Я сейчас постараюсь очень подробно вспомнить, как это было у меня. Может, и ты увидишь…»

И Тимофей стал вспоминать…

На посадку заходил небольшой винтовой самолет. Белый, с синей полосой…

У него получилось очень здорово – будто заново все пережил. Истеричный Тимур долго молчал. Потом буркнул:

«Что еще за исторический визель?»

«Визель – значит, видео, визуальный?.. Так вот, это не видео. Это было со мной на самом деле. Перед тем, как я тут очнулся».

«Ага! А я на самом деле высаживался на Солнце. Ночью, чтобы не сгореть».

«Но ведь ты раньше не видел этого вид… визеля, так? Как бы ты мог его придумать так точно, с деталями?»

«Смотрел когда-то, может, да забыл… Какой это век? Девятнадцатый? Братья Райт, все такое…»

«Сам ты Райт! Это двадцать первый!» – почему-то обиделся Тимофей.

«То есть, ты хочешь сказать, что прыгнул в двадцать первом веке, а приземлился в двадцать третьем, да еще и прямо ко мне в башку?»

«Получается, так. – Тимон мысленно похолодел. Очень уж четко, объясняюще все озвучил ситуацию Тимур. – Ты уж прости, но теперь мне, похоже, не выпрыгнуть».