— Вы уж простите меня за прямоту, господин Мон, — сказал, наконец, господин Тори. — Вижу я, что человек вы честный. — Он бросил короткий взгляд на вновь выстроившийся монетный столбик, и Ланс понял, что деньги рассыпались вовсе не случайно. — Да только… как бы вас не обидеть… Столичная вы штучка. У нас тут народ простой, они в магазин не покупать приходят. Покупать, конечно, тоже, но что, справная хозяйка таких полотенец не подрубит? — Он сдернул со спинки своего стула и показал Лансу отбеленое льняное полотенце, Грейс вытирала такими посуду. — Повыбирать они приходят, поговорить. На свекровку пожаловаться, хозяйством похвастаться, соседям косточки перемыть. А вы… Не обижайтесь уж. Пообживетесь, если охота не пропадет, приходите, может и договоримся.

Выходя из магазина через черный ход, Ланс столкнулся с женщиной. Все знали, что вдова Эббот «ходит» к господину Тори, но даже вечная сплетница Ула лишь качала головой. Муж утонул, нанявшись на сплав бревен, а каково одной троих детишек поднимать? Ланс уже видел ее, болезненно-худую, сутулую, а сейчас, столкнувшись нос к носу, обратил внимание на яркие пятна румянца на бледных щеках. Устыдилась, что чужой узнает?

Женщина закашлялась в потасканную тряпицу, покрытую бурыми пятнами.

Не удержавшись, Ланс сотворил диагностическое заклинание. Так и есть. Чахотка догрызает остатки легких. Еще какое-то время, и трое детей останутся круглыми сиротами.

Он колебался недолго.

— Вам плохо?

Обнял склонившуюся женщину за плечи, с ладоней послушно полилась магия, уничтожая заразу, латая прорехи в легких. Сделать чисто не получится — времени мало, но, по крайней мере, болезнь пройдет.

Женщина раскашлялась еще сильнее, согнулась, а когда распрямилась, лицо ее пылало гневом.

— Да что вы себе позволяете!

Щеку обожгло, Ланс отступил — рука у хлипкой на вид женщины оказалась тяжелая.

— Думаете, за вдову и заступиться некому, лапать лезть?!

— Прошу прощения, — коротко поклонился он.

Развернулся и зашагал домой, пока в спину продолжала лететь ругань.

14. *** 13 ***

Грейс

Диссертация Ланса застопорилась. Листы пылились на краю стола, сколоченного из свежеструганых досок. Стол стал нашей первой крупной покупкой, он терпко пах деревом и смолой. Лори приноровилась отковыривать и съедать янтарные капельки. Это моя-то дочь, прежде привередливая в еде. Она загорела и окрепла за те несколько недель, что мы провели в городке. А госпожа Нерина даже похудела. Еще бы, с нашей егозой не будешь стоять на месте.

— Ну наконец-то! — радовалась телохранительница. — Работа на свежем воздухе — самая лучшая диета!

Ланс тоже очень старался найти себе дело. Но жители, хоть и не подавали вида, чувствовали, что он чужой им. Не ровня. Зато мэтр Грин отчитал Ланса, как мальчишку.

— Выходит, его появление в Змеиной Горе, скорее всего, случайность, — сказала я. — Иначе бы, для отвода глаз, он притворился твоим лучшим другом.

— Если это, конечно, не сложный трюк. Возмутиться, чтобы я его не заподозрил! — улыбнулся Ланс.

Спустя несколько дней муж признался, что вылечил запущенный туберкулез у вдовы Эббот. Вид у Ланса при этом сделался виноватый. А все потому, что за те недели, что мы провели на новом месте, я несколько раз заводила разговор о том, что мы вполне могли бы оказывать целительскую помощь нашим соседям. Мало ли что может произойти. Позавчера вот парнишка Кирков косой обрезался. Хорошо, что не сильно и кровь удалось быстро остановить. Отцу срочно пришлось запрягать телегу и везти сына в Высокие Соколки. А это полдня пути туда и полдня обратно, в то время как мы могли зашить и залечить рану за час.