– Говорил, – я отмахнулся, наконец, сообразив. – Я много любовных романов читал, поэтому женщин знаю очень хорошо!

– О-о! А че за романы? – Сеня понизил голос и с придыханием уточнил: – «Анжелика»?

В СССР этого времени и близко не было мужских журналов и уж тем более сайтов для взрослых, которые в двадцать первом веке заполонили прилавки и интернет. Поэтому подросткам, как Сеня, приходилось выискивать и чуть ли не контрабандой добывать книги, где авторы хотя бы как-то затрагивали сцены сексуального характера. И серия романов про Анжелику была как раз такой, с которой бы любой подросток хотел уединиться с фонариком под одеялом. Судя по виду, Сеня «Анжелики» ещё не читал – но многое о ней слышал.

– Про романы я тебе позже, может быть, расскажу, – заверил я. – А ты мне расскажи вот что: как ты теперь собираешься решать со Шмелем?

Честно говоря, я как-то сразу остыл, и обида, было вспыхнувшая, притихла. Пацана можно было понять, любовь ударила в голову, и он решил устранить конкурента. Да, нечестно, но в любви, как и на войне, хороши все средства, лишь бы работало.

– Да ниче я не собираюсь, – раздраженно заворчал Сеня и показал сжатый пухлый кулак. – Может, как с тобой натренируемся – морду ему набью.

Я уже не стал ничего говорить про то, что он только что чуть не потерял все шансы на мои тренировки.

– Он вообще знает о твоей к нему ненависти – и за что ты его собрался бить? – я усмехнулся детской непосредственности товарища.

– Не знаю…

– А то, что он Вике нравится, он знает? Как считаешь?

Сеня надулся, промолчал, сжал кулаки. Что тут скажешь, без Шмеля Шмеля женили, на оба вопроса ответ был отрицательным. Шмель был ни сном ни духом о таких страстях – симпатии Вики и ненависти Сени, его больше, кажется, интересовали зубные пасты и Черные руки. Поэтому то, что сделал толстяк, было как минимум нечестно.

– Я бы на твоем месте подошел к Димке и все рассказал. Так будет честно. Как ты сейчас поступил, так нормальные парни не поступают.

– Как-то без твоих советов прожил четырнадцать лет и дальше проживу, – выпалил Сеня, но все же опомнился: – Думаешь, надо?

– Ты себя на его место поставь и сам себе скажи – надо или не надо.

Сеня помолчал.

– Может, ты и прав, Мих.

– Прав – не прав, тебе с этим жить и с Шмелем общаться, – я решил закруглить тему, не особо-то и хотелось участвовать в подростковых разборках, пусть сами шишки набивают. – Меня-то ты зачем искал?

Сеня снова изменился в лице, переживая внутри себя целую бурю эмоций.

– Мое секретное место, где я хотел устроить Вике свидание, – зашептал он пересохшими губами. – Миха! Туда пошел этот баран!

– Шмель? – я удивился, потому что Димка прямо сейчас клеил энциклопедию вместе с Муравьем, а если бы он куда и пошел, то точно бы не прошел мимо нас.

– Да нет же! Ромочка, – выдал, кривляясь, толстяк.

– Роман Альбертович?

– Угу…

Я поставил руку в бок. Что-то Сеня слишком много хочет.

– Ну, может, он тоже об этом месте знает? Тебе-то что?

– Он там не один…

– Ну и ладно… С Аллой? Дело молодое…

– Он пригласил туда мою маму!..

– Прикинь, я там все для Вики приготовил, а Роман Альбертович…

– Можешь не объяснять, – оборвал я. – Нехорошо вышло.

– И я запрещаю ему общаться с матушкой! – с искренней обидой выпалил Сеня.

Я не ответил. Это толстяк еще не знает, что наш «ежик-матершинник», он же директор Савелий, за его мамкой и вправду приударил. И повариха, вроде как, не прочь. Хотя директору сложно отказать, и во флирте ничего такого нет.

А вот Рома… дает мужик, мало ему двух красавиц, надо еще найти третью. Да еще, блин, так нагло, на месте, где сын этой самой поварихи собрался Вике свидание организовать. Вот есть же мудрая житейская поговорка – не гадь там, где ешь. Роме неплохо было бы выучить это назубок. И больше на тренировках детей сосредоточиться. Не тренер, а кручу-верчу какое-то.