– До девятнадцати часов, – подыграл Роман. – Сейчас как раз пять минут седьмого.

– Да, до девятнадцати часов время есть, – согласилась пионервожатая и потрясла кулаком в воздухе. – Иначе я вам устрою счастливое детство! Будете бумажки и фантики каждый день на территории собирать.

Пионеры захихикали, по-своему отреагировав на предупреждение Томы. Та гордо вскинула подбородок и пошла к выходу, бросив напоследок, что поручает Роману Альбертовичу проследить за тем, как мы это будем делать.

– Ага, щас, после дождичка в четверг, – буркнул тренер себе под нос.

Повезло, Тома не услышала, а то наверняка позеленела бы от злости. Рома проводил строптивую даму взглядом, дождался, когда утихнут шаги, и подошел к нам.

– Короче, ребята, что делать – вы слышали, через сорок минут приду и проверю.

– Не поможете? – спросил я. – Тамара Ипполитовна ведь сказала…

– Пусть говорит, – тренер демонстративно потянулся.

Ну и, не дожидаясь других вопросов, вышел из палаты. То, что Роман пофигист, мне давно было понятно. Вот и сейчас ему было абсолютно плевать – получится у нас или нет.

– Слышь, чучелы огородные, опять из-за вас какая-то ерунда происходит! – отвлек меня голос Левы. – С какого вообще перепугу ты меня сюда притянул, Шахматист?

Я со вздохом повернулся. Да, как же, дело святое, надо же обязательно выяснить отношения со Львом. Обернувшись, я встретился с ним глазами. В них помимо злости, которую он сегодня, надо отдать ему должное, держал на привязи, застыла досада. Понятно отчего – любой промах, и пацану придется махать ручкой. Слишком многое он натворил за первые дни пребывания здесь. И если раньше я думал, что он сознательно это делает, чтобы провести лето в другом месте, то после знакомства с его родителями мнение изменилось. Не дай бог никому такое лето, как будет у пацана, если он с позором вернется домой.

– Я точно так же, как и ты, этого не делал, – сухо пояснил я.

– Ну а меня на кой-ляд подставляешь? – насупился Лев.

– Почему-то показалось, что ты захотел подставить меня, – с расстановкой ответил я. – А когда кажется, я не крещусь, а отвечаю доступно, чтобы в следующий раз неповадно было…

– Слышь, Лева, да че ты с этим бараном еще разговаривать пытаешься!

Из-за спины друга вывернул Шпала, кстати, единственный в этой гоп-компании, с кем мне до сих пор не доводилось встретиться с глазу на глаз. Шпала презрительно посмотрел на энциклопедию, потом на меня.

– Он же в курсе, что при других мы его трогать не будем! – хмыкнул он.

Я не ответил, еще один конфликт на ровном месте мне был ни к чему. Думаю, что у нас со Шпалой еще появится возможность обменяться любезностями. Хотя руки чесались съездить разок по этой наглой роже.

– Согласен, – вставил свои пять копеек Марат. – Давайте клейте, блин, иначе мы вам в жопу засунем эту энциклопедию! Пошли, Лева, покурим, а эти из кружка умелых ручек пусть сами мучаются!

– Через двадцать минут вернемся! – поставил срок Шпала.

– А помочь не судьба? – спросил я, глядя Леве прямо в глаза. – Дело-то одно.

Лева промолчал, вообще, конечно, выглядел он подавленным. Денек у пацана выдался такой, что не позавидуешь. Троица хулиганов уже в привычном составе всё-таки ушла.

– Лучше вообще не возвращайтесь, дебилы… – прошептал Муравей, когда хулиганы скрылись в коридоре, и виду ради хлопнул кулаком по ладони.

Я только сейчас понял, что все легкоатлеты в палате благополучно засунули языки в одно место. Разговаривал я один. А зря, сейчас был шикарный шанс перевернуть все с ног на голову. Да, потом боксеры и борцы привели бы своих товарищей, и это была бы совсем другая история. Однако ради спокойной жизни в лагере в течение следующих недель, пара синяков – сущий пустяк. Впрочем, каждому свое. Нравится ходить на перед ними на цырлах —, их право.