– В обязательном порядке. – Кроули знал о связях Спейтса с кабельным христианским каналом и о ток-шоу, в котором он участвовал, однако не смотрел это шоу ни разу в жизни.

– Буду говорить об этом еще и еще раз, – произнес Спейтс. – Пусть вся страна содрогнется от праведного христианского гнева.

– Очень вам благодарен, преподобный.

– Сами понимаете, что десять тысяч долларов за подобное одолжение – капля в море.

Чертов святоша, подумал Кроули. Он ненавидел иметь дело с подобными пронырами.

– Простите, преподобный… Мне казалось, мы оговорили конкретную и окончательную сумму.

– Так оно и есть. Я оказал вам единичную услугу и беру столько, сколько запросил. А теперь предлагаю долгосрочное сотрудничество. – Спейтс поднес бокал к влажным губам, выпил остатки коктейля, поставил бокал с кубиками льда на стол и вытер рот.

– Я подкинул вам блестящую идею. Есть смысл развить ее, даже… гм… без дальнейших вложений извне, – проговорил Кроули.

– Мой друг, речь об истинной войне, о защите веры. Мы сражаемся с безбожниками на нескольких фронтах. Я в любую минуту могу сменить местоположение. Если вы желаете, чтобы я боролся на вашем участке, будьте добры, вкладывайте в операцию требуемые средства.

Официант принес бифштексы из вырезки. Свой Спейтс попросил хорошо прожарить. Его кусок мяса за тридцать девять долларов напоминал по цвету, размеру и форме хоккейную шайбу. Преподобный потер руки и наклонился над тарелкой. До Кроули с секундным опозданием дошло, что его сотрапезник благодарит Господа за еду, а не нюхает ее.

– Что-нибудь еще, джентльмены? – спросил официант.

Спейтс поднял голову и взял бокал.

– Повторите. – Он проводил удаляющегося официанта внимательным взглядом слегка прищуренных глаз. – По-моему, этот человек – гомосексуалист.

Кроули глубоко вздохнул, чтобы не выходить из себя.

– Какого рода сотрудничество вы предлагаете, преподобный?

– Дайте подумать. Надо сделать так, чтобы и вы, и я оставались довольны.

Кроули терпеливо ждал.

– Скажем, пять тысяч в неделю, с тем условием, что я буду упоминать об «Изабелле» во время каждой проповеди и посвящу ей по крайней мере одно ток-шоу.

Ну, уж нет, подумал Кроули.

– Десять тысяч в месяц, – твердо сказал он. – При условии, что во время каждого выступления вы будете говорить о проекте не менее десяти минут. Что же касается ток-шоу… Первое посвятите «Изабелле» полностью, а на всех последующих можете просто упоминать о ней. Платить я буду в конце месяца, после проделанной работы. А оформлять платежи как благотворительные вклады по всем установленным правилам и прикладывать к каждому соответствующее письмо. Это мое первое, последнее и единственное предложение.

Преподобный Дон Т. Спейтс печально взглянул на собеседника. Внезапно его лицо расплылось в радушной улыбке, а на стол легла, вновь демонстрируя оранжевую шерсть, веснушчатая рука.

– Бог отблагодарит вас, мой друг.

Во вторник рано утром, перед завтраком, Форд сидел на кухне в своем домике и изучал стопку досье. Естественно, незаурядные умственные способности никого не спасают от превратностей судьбы. Однако на долю здешних ученых их выпало больше, чем можно было вообразить. Кто-то в детстве страдал от крайней нужды, кому-то достались непутевые родители, кто-то не мог определиться с половой ориентацией, многие познали на собственном опыте, что значит нервный срыв, двое даже становились жертвами банкротства. Тибодо уже в двадцать лет поставили диагноз «пограничное личностное расстройство», и она с тех самых пор «сидела» на специальных медпрепаратах. Чеккини подростком вовлекли в некую религиозную секту. Эдельштайн время от времени впадал в глубокую депрессию. Сен-Винсент был алкоголиком. Уордлоу страдал посттравматическим стрессовым расстройством после того, как в пещере, в афганских горах Тора-Бора, на его глазах его командиру отстрелили голову. Тридцатичетырехлетняя Коркоран успела дважды побывать замужем и дважды развестись. Иннс получил строгий выговор с занесением в личное дело за то, что спал с пациентами.