– Держись, Саша! – Владимир подошёл к нему, схватил за плечи. – Держись и борись! Обуздай эту энергию!

Саша теперь стоял на четвереньках, упёршись лбом в землю. Совсем рядом торчал небольшой участок корня, он обдавал жаром, будто раскалённая печь. Саша с силой зажмурился, прилагая все усилия, чтобы обуздать нахлынувшую магию.

– У меня ушли месяцы, чтобы подойти к дубу, – поведал Владимир. – У тебя, думаю, получится быстрее… Полагаю, пару месяцев хватит.

– Я уже делал такое… – поделился Саша, – С оберегами… но это…

– Это совершенно иное! Считай, что твой предыдущий опыт был небольшой разминкой.

– Как больно! – Сашу поразил очередной спазм.

– Да, это больно, – Штоцкий устроился поудобнее на выступающей коряге. – Но, поверь, оно того стоит!

Саша скорчился. Он не слышал слов Владимира, но почувствовал, как у него начинает получаться. Мощь его собственной магии росла с невиданной скоростью, сопротивляясь могуществу Великого Древа.

– Я предупредил Петю, – продолжал Штоцкий. – Он пока займётся Аней. Мы бы всё равно его лишь отвлекали.

Он с сочувствием направил взгляд на Сашу, а потом перевёл его наверх. Крона полностью перекрывала небо, не пропуская ни одного огонька. Хотя рассвет уже приближался, и в ранней непроглядной темноте можно было различить слабые силуэты без помощи сканера телекинезом.

Ветви скрипели, шумели, возмущаясь потревоженному покою и будто прогоняя непрошенных гостей. Спрятанное сотнями километров дремучего леса, Великое Древо давно отвыкло от гостей.

– Не волнуйся, я не дам Ему поглотить тебя, – обещал Владимир. – Но постарайся. Приложи все свои силы, иначе это будет бесполезно.

Вдалеке послышалось волчье завывание. Несколько птиц сорвались с места и убрались подальше. Ветер лёгким касанием шевелил верхушки деревьев, с усиленным натиском устремлялся к древнему исполину, стараясь согнуть его уже который раз, вряд ли замечая двух людей, спрятанных под кроной своего соперника. Да и зачем? Стоит ли вечной силе природы обращать внимание на столь мимолётное?

– Так, так, так! – голос Николая звучал слишком весело для того, кто недавно вернулся с переговоров с террористами. – А я уж и не надеялся вас увидеть, Иван Николаевич!

Иван сидел на жёстком железном стуле посреди сырой холодной комнаты. Прикованный, обездвиженный, лишённый магии с помощью оков. Он смотрел на своих врагов отстранённо, устало, будто вот-вот собирался лечь спать несмотря на все внешние раздражители.

– Наконец-то я тебя встретил, ублюдок, – теперь голос Николая сменился на злой, угрожающий. Вместо улыбки на лице проступила ненависть. – Это ведь из-за тебя нам пришлось зарыться в этой чёртовой дыре.

Иван вдруг усмехнулся. Слабо, еле заметно, но так самодовольно и издевательски, что моментально вывел Николая из себя. Тот с размаху всадил ему по лицу, однако Иван только взбодрился, улыбнувшись ещё шире.

– Знаешь… У меня есть младшая сестра… ей всего шесть… – голос из-за иссохшего горла получился хриплый, слабый. Он наклонился, чтобы приблизиться к Николаю, попытался наполнить иссохший рот слюной. – Так вот она бьёт сильнее!

Тут же последовали удар за ударом, Николай с упоением выпускал гнев, накопившийся за столько времени, и не мог остановиться. Подчинённым, стоявшим сзади, пришлось оттаскивать командира от пленника, но тот лишь рассмеялся, харкая кровью, словно его пытались одолеть щекоткой. Кровь струилась из носа, из рассечения на брови, из разбитой губы, но он продолжал смеяться, пока не закашлялся, подавившись.