- Я подрочу на тебя, - сообщил он доверительным шепотом.

- Сделаем так… - решила стануэсса, вставая и направляясь к корзине, – сначала передай своим соседям вино и эту еду, - она отделила две лепешки и круг бараньей колбасы с куском сыра. – Скажи, пусть разделят все поровну. Если кто-то останется обделенным, то я прекращу быть добренькой и больше угощать никого не буду. А потом… потом ты растянешь это, - стануэсса отложила в сторону отрез серой ткани, принесенной Лурацием. – И я, прячась за ним, спокойно переоденусь.

- Только очень, очень медленно, - попросил Корманду.

- Ага, чтоб ты успел подрочить. У тебя же руки будут заняты, - стануэсса передала ему бутылку вина, которая еле протиснулась между прутьев и еду. Вскоре из полумрака, разделенного решетками, послышались удивленные и восторженные возгласы. Кто-то славил богов, а кто-то Аленсию.

Затем Эриса развернула отрез серой с голубым отливом бязи, представляя, что даже сложенный пополам, его хватит на всю ширину рук капитана Корму. Если этот кусок разрезать, то получилось бы подобие большого полотенца и еще бы осталось на всякие нужды. Например, если она не залетела от вауруху и тюремщика, то куски этой ткани очень пригодились бы в красные дни. И кто только надоумил Лурация принести сюда отрез бязи? Прямо какое-то женское решение. Эриса нахмурилась и подумала, может возле ее Лурация есть какая-то женщина, которая дает такие советы. От такой неприятной мысли арленсийке стало не по себе, и она поспешила отогнать ее. Встала, развернув отрез и подошла к пирату: - Вот это растянешь, чтобы меня прикрыть. И не подглядывай! – сказав последнее, она рассмеялась. Конечно же, капитан не удержится и станет пожирать ее бессовестными глазами.

Капитан Корманду поступил чуть хитрее, чем планировала арленсийка. Он развернул переданный ему кусок ткани во всю ширину, привязал один край к угловому пруту решетки, а другой к тому, до которого дотянулся противоположный край. И сделал это так, что голова его оказалась ровно над импровизированной ширмой.

- Давай, Аленсия. Старина Корму готов к представлению, - он уперся лбом в решетку и прищурился в предвкушении невероятного для тюрьмы зрелища.

- Ну ты нахал, - госпожа Диорич покачала головой. Затем отошла к стене и неторопливо стянула с себя грязную, надорванную с низа тунику.

- Ох, красавица! Подойди к старине Корму! – восхитился ярсомец, вцепившись в решетку и разглядывая раздетую арленсийку жадно, что казалось лопнут его черные глаза. – Дай хоть пальцем потрогаю!

- Нет! – Эриса стояла совершенно голая перед ним, намеренно неторопливо сворачивая снятую одежду, хотя ее можно было просто бросить на пол. В то время как в голове ее возилась беспокойная мысль: «Ну что ты за сука, госпожа Диорич?! Зачем ты очередной, очередной раз дразнишь мужчин?! Зачем его заводить и без того озабоченного пирата?!».

10. Глава 10 Как стать нищим

Наконец оказавшись в тени, господин Гюи обтер пот, выступивший на лысоватом лбу. Аккуратно свернул белый платок и убрал в саквояж, совершенно опустевший после посещения тюрьмы. Стоя в долгом ожидании под мраморным портиком у входа в дом Гарнфуза, он уже хотел было закурить трубку, но послышались тяжелые шаги раба-эльнубейца, прислуживавшего Гарнфузу - с курением пришлось отложить.

- Прошу за мной, господин Гюи, - эльнубеец с поклоном пропустил Лурация в дом.

Ростовщика провели в просторную залу в восточном крыле, где обычно хозяин принимал гостей. И в этот раз Гарнфуз сидел на широком диване, покрытого миндально-бежевой тканью, похожей цветом на его морщинистое лицо. Справа от него стояла молодая рабыня-эльнубейка, неторопливо, но старательно взмахивая опахалом, украшенным перьями павлина. Слева низкий столик с серебряными вазами с фруктами и сладостями, а также хрустальным графином с вином и пиалами из цветного абушинского стекла.