Часто медведь выходил к воде и смотрел вдаль на низкий, словно покосившийся к озеру лес, где родился и откуда пришел. Он не помнил, что это за земля.
На острове было голодно большую часть года. Только летом вырастали ягода и гриб, и позже – осенью – узкая скользкая озерная рыба подходила совсем близко к берегу подкормиться маленькими рачками, жившими на каменистом дне, затянутом тонким слоем ила. Медведь подолгу стоял в холодной, неторопливой воде Кежа-озера и ждал рыбу. Он ловил и ел ее, сколько мог, а остальную закапывал под корнями в лесу – подгнить.
Мало кто на Смирном знал, что делят эту скудную сушу с медведем. Охрана здесь не жила, а приходила на работу с соседнего острова Поклонный, пройдя четыреста двадцать три шага по широким крепким мосткам с высокими перилами с одной стороны – держаться при ветре. После смены охранники не задерживались на Смирном и шли обратно – в свои жизни, где были семьи, разговоры о зарплатах, детский смех и привезенный из Горшина дешевый алкоголь. А постоянные жители острова видеть медведя не могли, оттого что были заперты по камерам, как и положено осужденным на пожизненное заключение арестантам.
Ничего больше, кроме исправительной колонии ИК-1 – Единички, на Смирном не было. Даже облака в сизом, высоком озерном небе обходили ту землю стороной. Боялись, должно быть.
Эту первую страницу я написал про вологодский Пятак. Так называется одна из пяти исправительных колоний особого режима для пожизненных заключенных в России. Колония расположена в бывшем Кирилло-Новоезерском монастыре на острове Огненный – гранитной скале посреди озера Новое вблизи города Белозерска Вологодской области. Я хотел написать книгу про женщину-инспектора особой части, в чьи обязанности входит читать письма заключенных и к заключенным. Она никогда не видит “пожизненников”, но знает по этим письмам про них все.
Каждое утро она приходит с острова Поклонный на остров Смирный, и чужие жизни становятся ее жизнью, оттого что своей жизни у нее нет: ни семьи, ни любви, ни детей. Все, что у нее есть, это четыреста двадцать три шага по деревянным мосткам в чужие жизни каждое утро.
Роман должен был называться ИНСПЕКТОР.
Новый поворот
В конце января я закончил работу над первым вариантом сценария “пилота”.
“Пилотный” эпизод – первый эпизод нового шоу. Как его примет зритель, так шоу и пойдет.
Пока мы не заработали репутацию и не стали почти монополистами на рынке реалити-шоу, приходилось снимать “пилоты” на свои деньги и надеяться на одобрение их каналом и на заказ. Потеряли кучу денег, в основном заемных. Канал проверяет “пилот” на фокус-группе, посылает в рекламные агентства, пытаясь определить зрительский и коммерческий потенциал шоу. Могут и отвергнуть: тогда нужно начинать сначала.
Другое дело сейчас: мы работаем только “под заказ” – посылаем каналу заявку на шоу, канал читает, присылает замечания, одобряет, подписываем договор, перечисляют деньги, работа началась. Или канал сам приходит с идеей реалити-шоу, мы выслушиваем, пару дней обкатываем ее с Морисом, посылаем им заявку. Канал читает, присылает замечания, одобряет – далее по схеме.
Но Каверин попросил нас не говорить ни с одним каналом, пока мы не напишем “пилотный” эпизод и не пришлем сперва ему. А он покажет олигархам.
– Алан, друг дорогой: сначала ознакомим с продуктом народ. Народ должен возбудиться.
Вот какая у нас фокус-группа.
Я закончил сценарий и послал Морису и нашему режиссеру Кате Тоцкой. На следующий день сели обсуждать в заполненном сладким дымом какао кабинете Мориса.