И началась подготовка к учениям.

То инструктора выходили из подводных лодок, которые лежали на дне, то пересекали бухту под водой, двигаясь то по азимуту, то по путеводным нитям, натянутым прямо по дну бухты.

Федоров спокойно теперь мог пересечь бухту по дну залива, неся на спине сорок килограммов груза, то держась за путеводную нить, сделанную из телефонного провода, то идя по шлюпочному компасу, прикрепленному к поясному ремню.

Несмотря на постоянную нагрузку, Федоров успевал ездить вечером на тренировки в Дом офицеров к узкоглазому то ли китайцу, то ли японцу, который, набрав небольшую группу из пяти человек, по два часа работал с ними, уделяя особое внимание Федорову.

Были ли еще группы у японца, Федоров точно не знал. Но предполагал, что были, так как на первом занятии присутствовало десять человек, а сейчас только пять. Куда делись остальные, Федоров интересоваться не стал, так как его вполне устраивала такая малочисленная группа.

Уроженца соседей звали Хе Усияма, и сколько ему лет было, Федоров так и не смог определить, так как с первых секунд занятий тренер задавал такой темп, что на пустые разговоры времени совсем не оставалось.

Видя такую приверженность Федорова к новому виду самообороны, Соколов выделил своему ученику мотоциклет, на котором тот ездил на тренировки, в субботу и воскресенье по три часа занимаясь с Соколовым единоборствами по методу Ознобишина.

Где-то через полтора месяца занятий Соколов пригласил Федорова и военврача в Дом офицеров и, когда плотно закрыли двери, начал рассказывать:

– Создавая комбинированную систему рукопашного боя, мы взяли за основу тот постулат, что при настоящем бое человек действует совсем по-другому, чем на тренировках.

Всякая серьезная схватка начинается с такой дистанции, на которой единственным серьезным средством защиты является револьвер. Никакого другого способа защиты на данной дистанции употребить нельзя!

«А как же метание звездочек, о которых рассказывал и показывал Усияма? Он метал эти острые звездочки на расстояние до тридцати метров. И кто знает, что лучше: получить пулю в лоб или такую звездочку?» – мысленно возразил Федоров, продолжая внимательно слушать Соколова.

– Если нападение совершается неожиданно, то оно производится с близкой дистанции. В подобных нападениях жертву или «скрадывают» сзади, подбираясь к ней незаметно, или «абордируют» спереди (с двух-трех шагов), подходя к ней под каким-то благовидным предлогом. Иногда же наскакивают неожиданно, сделав предварительно «засаду» и спереди, и сзади. В таких случаях нападающие редко употребляют револьвер, который в такой обстановке совершенно неуместен и, самое главное, очень шумен.

Если нападение происходит из «засады», то защищавшемуся человеку выгоднее открыть стрельбу даже с короткой дистанции, нежели употребить какой-либо удар или прием.

Но если допустить, что пистолет у вас выбили палкой, или вы опоздали его выхватить, или вы выстрелили и промахнулись.

Первая мысль обороняющегося – не подпустить нападающих к себе. Как это сделать? В восьми случаях из десяти любой человек пустит в ход ноги. Так как инстинкт самосохранения предполагает работать ногами, чтобы не подвергнуться нападению неизвестного человека, ловкость и сила которого ему неизвестны.

Даже страх перед напавшим противником заставляет его действовать подобным образом. Это физиология действия человека!

«А я теперь могу и ногой, и рукой ударить за два – два с половиной метра!» – сам себе похвастался Федоров, продолжая внимательно слушать каптри, который, вне всякого сомнения, являлся высочайшим профессионалом самообороны.