– Мертвый бы до взрослого состояния не дотянул, – серьезно сказал Лес.

Марку усмехнулся снова, кивнул, чуть из бокала отпил.

– Да, – сказал он. – Альберто двадцать шесть и он выглядит как взрослый мужчина, вполне сформировавшийся. Молодой, тощий и довольно болезненный – да. Но взрослый. Из любого человека можно сделать умертвие, вот Ива не даст соврать. Если некромант хороший и опытный, то умертвие будет относительно разумно и вполне сохранно физически, на взгляд простого человека выйдет так, что не отличить. Но оно будет существовать в той форме, в которой настигла смерть. Да, я знаю, что были случаи, когда поднимали умершего ребенка и он дорастал до взрослой формы. Это требует особых навыков, но теоретически возможно. Правда только рост, кости растут, лицо меняется. Но полового созревания не происходит, не ломается голос, не начинает расти борода. Это всегда очевидно. А Альберто – вполне себе мужик. То есть, даже если он умер, то не в детстве.

Вот ведь, Марку лично знаком с королем. Даже если совсем не близко знаком… Я все никак не привыкну, что у Леса такие родственники.

– А что, есть вероятность, что умер? – спросила я.

И что-то мне эта история нравилась все меньше. Я так-то со сплетнями эстелийского двора не знакома.

– Есть, – сказал Марку. – Но не как ваш лич, без собственной воли и без ясного сознания. Управляемый извне. Но… Честно говоря, я сомневаюсь. В длительной перспективе такое скрывать сложно, как бы качественно умертвие не было сделано, но хороших магов при дворе много, это заметят. Скорее он находится под воздействием менталиста, подавляется собственная воля. Хотя… – Марку усмехнулся, – Альберто никогда особенной живостью ума не отличался. Может он такой сам по себе. Но только не вздумайте кому-то сказать об этом в Эстелии. Сомнения в дееспособности короля могут быть расцененный как государственная измена. Ну или как внешняя провокация, шпионаж и прочее, найдут как это правильно оформить. Вы ведь не эстелийцы. Понятно, что все тихо между собой говорят, но надо хорошо понимать где и с кем. И кстати, Тьяго Гарсиа казнили за это. За неуместные сомнения. Так что будьте осторожны оба.

Вот это мне не нравилось однозначно.

Я видела, как Лес нахмурился, зубами скрипнул. Быстро глянул на меня.

Но еще, я с ужасом понимаю, это дело уже зацепило его и он так просто не бросит.

– Тогда зачем зовут Леса, – спросила я. – Он ведь молчать не будет.

Глянула на него, он еще более виновато губы поджал.

– Возможно, именно поэтому и зовут, – сказал Марку. – Там где свои знают правила и не решаются на серьезный шаг, там, где давно замылился глаз – Лес влезет и докопается до правды. Я не думаю, что зовут, чтобы подставить. И Кардосе, и Мендешу я вполне доверяю. И даже больше Мендешу… Если инициатива исходит от них, то это действительно попытка разобраться в ситуации и обеспечить безопасность на будущее. Меня не удивляет, что тут нужен кто-то со стороны, и Лес подходит идеально, у него шило в заднице. Но дело рискованное однозначно.

– Почему Мендешу больше? – спросил Лес.

– У Кардосы слишком много слабых уязвимых мест, – сказал Марку. – Его старший внук служит в королевской гвардии. Ты знаешь, сколько покушений на короля было за последние полгода? По официальной версии три, но реально, думаю, больше. То есть гвардейцы из личной охраны всегда под ударом, им прилетит первым. Его сын некромант, дар по матери, и в юные годы был замешан в разных сомнительных делах. Тогда ход не дали, но теперь всегда можно припомнить и обвинить, можно нового до кучи навесить. Сейчас он руководит ведомством. Дочь Кардосы замужем за племянником Гаспаро Гуэрры… не знаю уж, как угораздило, но факт. Ты же знаешь, что у Гуэрры свои взгляды на престолонаследие? Он хоть и формально принес клятву верности отцу Альберто, Мануэлю, но сомневаюсь, что смирился. Были слухи, что за покушениями видна его рука. Но у Гуэрры слишком много денег и влияния, чтобы кто-то говорил об этом открыто. Да и явно он не подставляется.