– Спасибо, – сказала она мне вечером, когда уезжала в отель. – Я уже давно не была сама собой…

– Ты чего-нибудь понял?.. – уставился на меня Стас. – Смотрела кино без перевода, фильм смешной – а она плакала…

Я пожал плечами.

– Она не над фильмом плакала. Просто поняла быстротечность времени. Была звезда, смеялась, пела… А теперь от нее осталась только старая целлулоидная пленка…

Стас хлопнул меня по плечу:

– Ты, я вижу, тоже сейчас слезу пустишь… Хватит хандрить – жизнь прекрасна!..

– Вот это по-нашему, по-красноармейски!.. – заржал я, хлопая его по плечу в ответ.

Надо ли говорить, что наша премьера по количеству брюликов, икры и дорогущего шампанского превзошла парижскую порядков на несколько?.. Здесь были все… В основном, конечно же, те, кто к искусству никакого отношения не имеет. Но фильм взял за душу и их. А когда я увидел, как местные светские дамы, не обращая внимания на размазанную косметику, громко сморкаются в кружевные платочки от кутюр, понял: да, жизненный фильм… У нас он пойдет еще лучше, чем в Европах…

Я, конечно же, остался верен своей натуре, и провел без билетов трех пацанов из киноинститута. Они меня об этом попросили накануне в клубе. А потом, естественно, отблагодарили. Все трое… Стасик обещал пожаловаться Вове.

В ресторане, после премьеры, Стаса потянуло на философию:

– Знаешь, что я тебе скажу – ты не очень-то привязывайся к Тиму…

– Да я и не думаю…

– Ага, то-то я вижу взгляд, устремленный вдаль…

– Гад вы, товарищ командир…

– Зато правду говорю. Понимаешь, при его работе… ну, ты сам знаешь, какой, нельзя иметь ни родных, ни друзей, ни кого другого… Это чревато последствиями…

– Я понимаю, и не навязываюсь… И вообще, его уже сто лет не было…

– Не переживай, объявится…

Как в воду глядел!

Объявился опасный террорист следующей ночью. Просто оказался рядом в кровати. Без лишних слов и глупых приветствий мы бурно отметили встречу. Потом он молча уснул…

Утром, как ни в чем не бывало, Тим сидел за компом.

– Я тут поживу немного?.. – снова, впрочем, и без намека на вопрос.

Наконец-то я нашел определение для его реплик. Это была констатация фактов. И в кого я такой умный?..

Он молча уходил, молча приходил, иногда, по необходимости, выдавая какие-то реплики. Я тоже без надобности голос не подавал. И лишь при, как мне показалось, удобном случае, передал привет от Стаса.

– Не сейчас… – он посмотрел на меня своим жестким взглядом. – Ты же обещал…

Уфф… Теперь еще и здесь отвираться…

– А я ничего и не говорил. Ты представляешь, сколько людей тебя ищет, и у скольких о тебе спрашивают?.. А Стас лишь сопоставил факты, и, зная меня, все понял…

– Ладно. Живи пока… – он ухмыльнулся и хлопнул меня по плечу.

– Ну?.. – спросил меня Стас назавтра, когда мы втроем, с его мадам, обедали у Витальки.

Я кивнул головой.

– И?..

– Сказал – не сейчас…

– Понятно, – почему-то радостно сказал Стас.

– Как вы все меня достали со своей конспирацией!

– А ты бы не лез – и жил спокойно…

– Ага. Спокойно зная, что тому, кому не помог, где-то голову оторвали…

Я опять удостоился хлопка по плечу!

– Ты был у Иванова? – вечером спросил меня вдруг Тим.

– Был…

– И?..

– Предлагал охрану. От тебя…

– И?..

– Я его культурно послал…

Его ухмылка, видимо, выразила удовлетворение моими действиями.

Вскоре Тим снова куда-то испарился…

– Я, кажется… Ну, того… – Стас то краснел, то бледнел.

– Того – что?..

– Влюбился!.. – наконец, выпалил он с облегчением.

– Ну, наконец-то! И кто же она?..

– Докторша из госпиталя. Я недавно там на приеме был. И…

– Зовут-то ее как?

– Наталья Владимировна…