— Только топор? Хороша же я буду: связка травок, баночка с мазью и с топором наперевес.

— Еще будет письмо. Без него она на порог тебя даже не пустит.

То есть она вот серьезно сейчас про топор?

На лице у Агаты изумление проступило так явственно, что старуха поспешно добавила:

— Дам с собой провизию, мяска сушеного, овощей, хлебушка, травок, огниво и котелок.

— Оружие?

Бабка вдруг перестала прикидываться веселенькой милой старушкой, о чем-то задумалась, полыхнула злым взглядом на Агату.

— Есть немножечко. Дам тебе ножичек.

Выложила на стол какой-то убогий нож в кустарных ножнах из толстой замши. Агата поглядела: не слишком острый, не особо и большой. Ну, зайца выпотрошить можно или грибы срезать, а как оружие — совершенно бессмысленно.

— Ты топор покажи, не больно-то нравится мне твое убожество. Да, и самое главное: плата.

Бабка поежилась, доставая из-за сундука у стены сверток кожи.

— Два золотых.

— Э, нет, бабусенька. Что там ты про козу говорила? Купила в деревне ее за золотой? Это я буду рисковать своей шкурой, бегать по лесам, где грибники почем зря все теряются, за две козы?

Глаза у бабки масляно сверкнули. Ишь ты! Девка-то непроста. Как раз то, что надобно.

— Четыре.

— Сорок, бабуленька. Я видала, сколько платят за травки твои. Двадцать сразу и двадцать – как я вернусь.

Старуха всплеснула руками.

— Да ты разбойница!

Час они торговались, чуть не подрались. Старушенция оказалась азартной.

Устали, вспотели, сошлись на восемнадцать на выходе, двадцать на входе.

Агата забрала у бабки нож, проверила балансировку, покачав его на указательном пальце, метнула не глядя через плечо, полоснула по волосам и осталась довольна.

— Завтра утром иду.

Она стояла на крыльце, рассматривая небо этого мира. Как успела заметить уже – законы природы тут были похожи. Небо безоблачно, роса утром упала хорошая, погода ясная будет стоять еще точно дня три.

Спасибо родителям и их друзьям: все друзья “Семисветики” не были неженками, с детства ходили в большие походы и не по маршрутам туристов. Их брали в настоящие экспедиции. Леса Агата совсем не боялась, любила и знала. Четырехдневный маршрут по направлению солнца и с ориентирами? Такая задача была ей по силам уже лет в четырнадцать.

Еще было нужно собраться и выспаться, но азарт и тяга вечная к приключениям будоражила девушку, уснуть она не могла еще долго.

Старуха внимательно слушала дыхание девушки. Так внимательно, что сама задремала, а когда пробудилась, было далеко уже за полночь. Соскользнула с кровати хозяйкой, мысленно чертыхаясь. У нее было еще дело на сегодня, незаконченное, важное и неотложное.

Тихо прислушалась к гостье — та крепко спала. Вот и прекрасненько, то, что нужно.

Засунула костлявые ноги в мягкие тапочки, сшитые из тонких кротовьих шкурок, едва слышно скрипнула дверью и была такова. Ночные светила, так удивившие Агату в первую же ночь прибытия в этот мир, освещали лесную тропинку. Бабулька спешила, живенько перебирая ногами. Тропа уходила в густой столетний ельник, потом поворачивала у болота, взбиралась на горку в сосняк и вела на большую опушку. Тут-то и ждал ее гость таинственный.

Четвероногий, хвостатый и серый, разумный вполне.

— Прости, серенький, старую, заждался поди?

Волк, лежавший на брюхе у огромного древнего пня, тихо сел. Неправдоподобно огромный, размером с лесного медведя. И глаза совершенно не волчьи, человеческие: серые, очень печальные. Зарычал низко, внушительно, показывая старухе кончики массивных клыков.

— Ну, чего ты, серый. Свою службу я знаю, долги отдаю. Завтра утром уйдет в лес моя гостья. Специально для тебя и держала. Прямиком отправляю ее к домику лесника. К ночи быть должна, там и лови.