– Вот черт… – голос женщины задрожал. – Как же так, Никитушка?

– Недоглядели, Ксюша… – убитым голосом сообщил мужчина. – Хотя не думаю, что в этом наша вина. Чему быть, того не миновать. Хотя кому сейчас от этого легче?

Но паре даже не дали прочувствоваться. За спиной послышался шорох, мужчина резко повернулся, выбрасывая руку с пистолетом. Качнулось грузное тело, но не потеряло набранной инерции, Павел Макарович Вровень летел к выходу, побитый, обливающийся кровью, с растерзанным ухом и раздавленными пальцами. Он шарахнулся о дверной косяк, ведь с ориентацией проблемы, но не свернул с избранного пути, вывалился за порог, затопал по короткому коридору.

– С ума сойти… – пробормотал Никита, опуская пистолет.

– Ты не выстрелил, – резюмировала женщина. – Хотя и мог.

– Я не убийца, дорогая.

– А по ноге?

– Прости, не догадался. Вернее, догадался, но… зачем? Мы получили дополнительное развлечение. Пойдем, полюбуемся…

Спустя мгновение они стояли на верхней палубе и наслаждались зрелищем. Полковник Вровень, пыхтя от усердия, перелезал через леер, матерился, как классический водопроводчик, и харкал кровью. Обнаружив, что за ним наблюдают, он взвыл от страха, разжал руки и неуклюже повалился за борт. И прорычал зачем-то, прежде чем пучина накрыла его:

– Я еще вернусь, ублюдки!

– Аста ла виста, беби? – Мужчина недоуменно покосился на сообщницу. – Чего это с ним, дорогая?

– Ку-ку заело? – предположила женщина. – А что, вполне укладывается в контекст. «I’ll be back», вы еще попляшете, грязные ублюдки! Где моя куртка, винчестер и мотоцикл?

Судя по звукам отфыркивающейся лошади, Нептун не уволок городского «шерифа» в свои глубины. Он вынырнул – оказалось, что этот грузный и неповоротливый тип прекрасно плавал. Невзирая на побои, травмы, унижения, он оттолкнулся от борта и поплыл вразмашку в сторону города, ежесекундно озираясь, не будут ли стрелять? Оскалился перекошенный рот, убыстрялись движения рук. Голова полковника мелькала на волнах, удаляясь от яхты. Мужчина озадаченно почесал затылок стволом «макарова».

– Можем поднять якорь, догнать, отутюжить… – неуверенно предложила женщина.

– А потом затопить прекрасное судно вместе с содержимым, – поддакнул мужчина и засмеялся. – Глупые мысли не запаздывают, дорогая. Это не то, что нам сейчас нужно. Из полковника Вровеня мы вытянули все. Его проблемы, что он не понял. Ладно, леший с ним. Он доплывет, у него получится. Примерно через полчаса на островок прибудет группа медленного реагирования. Время есть…

Мужчина приобнял женщину, она машинально к нему прильнула. Это выглядело странно, учитывая то, что они не сняли маски. Солнце опустилось за каменный островок, по воде растекались дымчатые сумерки. Стихал ветерок, сглаживалось волнение на море. Городок Кабаркуль, расползшийся по прибрежным холмам, укутывала голубоватая дымка. В отдельных домах уже включали свет. Зажглись прожекторы на пришвартованных у пирса судах, звуки музыки потекли по воде. Вечернюю идиллию нарушала лишь голова полковника Вровеня на водной глади. Мужчина с женщиной одновременно обернулись. Как-то абсурдно смотрелись мужские ноги, попарно привязанные ремнями к лееру, полицейские Брынец и Локтионов приходили в себя и уже пытались возмущаться. Перевернутый мир их чем-то не устраивал. Очень живописно смотрелась сексапильная блондинка в купальнике телесного цвета. Разведенные руки были примотаны скотчем к вантовым тросам, одни их концы тянулись к мачте, а другие были жестко закреплены под настилом. С ногами дело обстояло так же. Она пребывала в наклонном положении, еще одна полоска скотча склеила рот. Девушка молча смотрела на «мстителей», и только выразительные серые глаза говорили о том, что она думает. Страдания, испытываемые блондинкой, были исключительно моральные. Физических неудобств неловкая поза не доставляла. Обнаружив, что стала объектом внимания, блондинка зашевелилась, стала что-то вопрошать глазами.