— Бьеры Макхолины, прошу забрать реагенты и аккуратно донести до лаборатории. А я иду следом.

Бертан кивнул и первым схватил выданную коробку, а Фертан услужливо пошёл открывать двери брату.

Как только отвязная парочка скрылась за дверью, бьер Дессон наклонился к столу, взял ручку и написал на листке незнакомой слово "терпамический сотиферин", а затем протянул записку мне.

— На полке с реагентами стоит мешок с вот этим препаратом. Бесполезный в опытах, но очень даже иногда выручает в жизни. Совершенно безопасен для организма. Применялся ранее в косметологии, как краситель, и текстильной промышленности, как смягчитель. Но вскоре его перестали использовать. Дело в том, что этот препарат очень быстро распадается на воздухе. И при распаде меняет цвет. Ткани, к примеру, становились то пурпурными, то синими. Ненадолго, потом совсем выцветали, но это, конечно, никому не нравилось. А в косметологии? Так мало кому хотелось ходить с разноцветными лицом или волосами. Но, некоторым даже нравилось. Столовую ложку препарата на тюбик шампуня и через три-четыре часа волосы преобретают неповторимый оттенок.

Персон гаденько улыбнулся и откланялся. А я со счастливой улыбкой зажала в кулаке спасительную записку.

****

Вычищать компостную яму и разносить навоз по саду пришлось, конечно же все тем же братьям Макхолинам. Думаю, ректору быстро доложили о случившемся возле склада, поэтому и виновники понесли наказание в этот же день. Жаль, конечно, что Матеуса туда же не запрягли. Но я решила не расстраиваться. Всё же месть — это блюдо, которое подают холодным.

Но советом бьера Дессона воспользовалась. Взяла новую упаковку шампуня, который обычно ставили в общей душевой. Конечно, каждый имел право покупать и мыться своим. Но вот такой, общественный, должен был стоять в любом случае.

Реагенты нашла, и порошок с труднозапоминаемым названием тоже. Отметила сей трудновыговариваемой гадости ровно столовую ложку. Потом ещё чутка. Добавила все в пузырёк с шампунем, хорошенько потрясла. И возрадовалась, потому что порошок растворился за считанные минуты, а сам шампунь при этом цвет абсолютно не поменял.

Осталось только вычислить момент, когда можно будет подсунуть этот пузырек братьям Макхолинам , и как устроить так, чтобы они его использовали. Трудная задачка, однако.

Хотя, появилась у меня одна идея.

Быстро расправившись со своими делами, я снова отправилась к экономке бёре Верте. Она окинула меня обеспокоенным взглядом и спросила:

— Касси, милая, с тобой все в порядке?

Я улыбнулась и уверенно ответила:

— Все хорошо. Ведро воды на мою голову — это не самое страшное в жизни, что приходилось испытать!

— И то верно, а эти поганцы никак не успокаиваются! Ректор сразу отдал их Герберду, и поделом этим олухам. Ты не переживай, мы тебя в обиду никому не дадим!

— Спасибо бёра Верта, — я с радостью обняла пожилую женщину и хитро на неё взглянула. — У меня тут идея возникла. Не поможете?

Верта сначала задумалась, внимательно посмотрела на меня, а потом, махнув рукой, ответила:

— А давай! Выкладывай, что задумала.

— Бьер Дессон мне тут подсказал, чем незаметно подкрасить шампунь. Я не стала отказывать себе в таком удовольствии. Осталось только отключить воду в мужском и женском общежитии на время и подменить пузырек в общей душевой в нашем корпусе. А виновники сами придут и все своими руками сделают.

Бёра Верта расхохоталась и подставила ладошку :

— По рукам! Вот это задумка, я понимаю!!! Сама попрошу Герберда, чтобы он за полчаса до завершения работ спустился в подвал. Уж ему-то никто не предъявит!