Эрл с улыбкой оглядел лорда и леди Морган.

– Вашему чудесному семейству можно только позавидовать. В особенности благодаря сыну, – признался он.

– Бывали времена, когда даже я отчаивался иметь сына, – откровенно признался Роберт Морган.

– Но ведь он появился! – возразил эрл. – Молодая и крепкая жена родит сына и мне. Значит, решено, сэр? Вы согласны видеть меня своим зятем?

– Разумеется, я рад этому, хотя мне досадно знать, что моя дочь не принесет вам ни гроша в приданое. Но ради нее я готов поступиться своей гордостью, а еще больше – ради остальных дочерей. Я люблю их и желаю им только счастья.

Эрл и лорд Морган одновременно поднялись и пожали друг другу руки.

– Вы останетесь пообедать с нами, милорд? И заодно познакомиться с Блейз? – спросил лорд Морган.

Бедняжка Розмари возвела перепуганные глаза к небесам. Святая Дева Мария! Святая Анна! Неужто Роб позабыл, что к обеду нет ничего, кроме супа и хлеба?! «Только бы эрл отказался, и я тогда пешком дойду до Херефордского собора, чтобы поставить там свечу», – безмолвно поклялась она.

– Сожалею, но вынужден отклонить ваше приглашение, сэр, – ответил лорд Уиндхем. – Отсюда до моего дома – двенадцать миль, и мне следует успеть вернуться до темноты. Сегодня день рождения моей сестры, и я устроил вечер в ее честь. Как только брачный контракт будет составлен, я пришлю его вам. Вы можете вносить в него любые изменения, какие пожелаете, а затем верните подписанные контракты мне. О помолвке будет объявлено немедленно. Надеюсь, тридцатого сентября мы отпразднуем мою женитьбу на вашей дочери.

– Одну минутку, милорд, – вмешалась леди Морган. Поднявшись, она грациозно прошлась по комнате к длинному столу, на котором стояла прямоугольная шкатулка темного дерева, отделанная серебром. Внутри шкатулки оказалось несколько миниатюр. Вынув первую из них, леди Розмари обернулась и протянула ее эрлу. – Наш престарелый родственник, Питер, развлекается, каждую весну рисуя миниатюрные портреты наших детей. Это последний из портретов Блейз. Надеюсь, вы не откажетесь принять его, милорд.

Приняв ее дар, эрл пристально вгляделся в гордое личико на миниатюре. До сих пор его помыслы настолько заполняла Кэти, что эрл даже не задумывался над тем, как может выглядеть его будущая жена. Впрочем, это его и не волновало – лишь бы она оказалась здоровой и исполнила свой супружеский долг, произвела на свет наследников.

Но сейчас его взгляду предстало на редкость красивое лицо – чистое, идеальной формы, с большими миндалевидными фиалково-синими глазами, окаймленными густыми темными ресницами. Впечатление отнюдь не портил слегка вздернутый носик. Рот оказался довольно мал, но губы были пухлыми и несколько выпяченными. «Такие губы неудержимо влекут к поцелуям, – подумалось эрлу, – если, конечно, их чувственность не была преувеличена художником». Золотисто-медовые волосы Блейз, разделенные спереди пробором, мягко и свободно вились вокруг прелестного лица.

С трудом оторвав взгляд от очаровательной миниатюры, он произнес:

– Мадам, я просил всего лишь жену, а вы предлагаете мне сокровище. Я ошеломлен и благодарен.

– Надеюсь, – отозвалась Розмари Морган со сдержанной улыбкой, – что вы не преминете сказать об этом моей дочери. За ней еще никто не ухаживал. Было бы обидно для нее упустить такую чудесную пору жизни.

– По-моему, – в тон ей заметил эрл, – повторить подобные слова Блейз не составит труда. При виде ее красоты у меня перехватило дыхание.

– Только будьте терпеливы с ней, милорд. Она молода, но крепка телом и рассудком. Тем не менее она достойна таких хлопот, уверяю вас.