Я поднялась в зеркальном лифте на четвертый этаж и оказалась в небольшом холле. Слева и справа от меня были стеклянные двери, выходившие в коридоры, смежные с различными отделами. Прямо напротив лифта, на стене, была надпись – «Вестиндаст-Ком» – и висела доска с номерами кабинетов отделов. Я нашла номер 420 – юридический отдел. Номера 417 в списке не было.

Следуя указаниям, которые были даны мне накануне, я открыла одну из стеклянных дверей, вышла в длинный коридор, после чего повернула налево. Коридор, напоминавший вентиляционную трубу, был погружен в полумрак. Слышались приглушенные голоса, доносившиеся из раскрытых стеклянных дверей, что вели в отделы, – яркий свет электрических ламп полосами заливал коридор. Я проходила мимо дверей и, мельком заглядывая в отделы, не видела ничего, кроме редких теней и света, лившегося из панорамных окон и исходившего от ламп. Голоса казались эфемерными, свет – неестественным, а люди – вымышленными.

Я дошла до конца пустого коридора и оказалась перед светлой деревянной дверью, на которой висела металлическая табличка с цифрой 417. Я взглянула на наручные часы – без четверти десять. Слева и справа от меня были только узкие коридоры и ни одного кресла. Меня била мелкая дрожь так, что даже голова слегка кружилась от волнения. Я прислушалась – казалось, в кабинете стояла звенящая тишина. Я решила подождать несколько минут в коридоре. Оставив кабинет справа от себя, я медленно двинулась по коридору, который уже не так напоминал вентиляционную трубу, как первый, а был светлым, с тонированными полупрозрачными стенами кабинетов и деревянными дверями. Коридор был пуст. Казалось, во всем здании стояла тишина. Я почти дошла до конца коридора, когда у меня внезапно возникло чувство, что я не одна.

Я резко обернулась.

В противоположном конце коридора, у одного из кабинетов, я увидела молодого человека. Он не смотрел на меня, а только складывал в раскрытой темной папке какие-то листы. Потом он захлопнул папку и, не мешкая ни секунды, постучал в дверь. Осторожно, но уверенно раскрыв ее, он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Коридор снова погрузился в тишину.

Спешно я прошла к кабинету, за дверями которого исчез молодой человек. 417. Нахмурившись, я постучала. Ответа не последовало. Я услышала только приглушенный женский голос. Тогда я нажала на ручку двери, и она открылась.

За дверями скрывался вовсе не кабинет, а приемная. Слева от входа, у окна, стоял небольшой стол, за которым сидела рыжеволосая девушка лет двадцати пяти и о чем-то увлеченно говорила по телефону. При моем появлении она подняла на меня свои глаза, в знак приветствия кивнула мне и указала на диван и кресла справа от входа. Здесь уже сидели молодой человек и женщина, которую я видела у стойки администратора на первом этаже.

Я прошла к свободному креслу напротив окна. Светлые жалюзи были раскрыты, и яркий дневной свет заливал помещение. Опустившись в кресло, я невольно разочарованно поморщилась – я чувствовала себя так, будто на меня направили яркий электрический луч и должны были вот-вот начать задавать каверзные вопросы.

Прошло несколько минут, прежде чем секретарша положила телефонную трубку и приемная вновь погрузилась в тишину. На двери, рядом с которой стоял стол секретаря, висела табличка: «Филисов Владислав Анатольевич, начальник юридического отдела».

Я по привычке сжала мраморные ладони, покоившиеся на папке с документами, и судорожно вздохнула. В тот день я волновалась так, как не волновалась даже перед защитой диплома. Некоторое время я сидела, рассматривая свои пальцы, пока сердце мое хоть немного не восстановило свой ритм. Только когда сердце мое прекратило свое паническое биение и стало мерно постукивать в грудной клетке, я подняла голову и посмотрела на женщину и молодого человека, занимавших кресло у окна и диван.