— Божечки, божечки, мамочки, — Лана в испуге прикрывает ладошками тёмно-розовые соски. Секунда-две-три… Только потом отворачивается от меня, чтобы изучить узор на двери, наверное.

— Мистер Харрис, выйдете, — топает она ножкой, отчего хвост от нижней части костюма приходит в движение. — Или выйду я!

«Колом будет стоять», — вроде, так произнесла Роза в ресторане. Мне не потребовались коренья или другие снадобья – достаточно было увидеть долбанный кошачий хвост и грудь третьего размера с манящими сосками.

— Так вы выйдете или нет? — делаю шаг навстречу к ней.

[7] «the best» – самый лучший.

15. Глава 14

двадцатью минутами ранее…

Лана

«Боже, где я проснулась?» — первая здравая мысль, которая звучит в моей голове, когда я лениво приоткрыла один глаз.

Плотные тёмно-серые шторы, пастельные тона стен, мягкий персиковый диван, на котором лежит мой телефон – это точно не моя спальня. Тело сводит нервной судорогой, заставляя меня принять сидячее положение с идеально ровной спиной. Когда разум проясняется, без труда могу вспомнить большую часть вчерашнего дня, включая поцелуй Марка с той девушкой. Тяжело вздыхаю.

То, что происходит внутри меня, помимо моей воли, не поддаётся логике или ещё чему-то. Законы гравитации действуют на меня не так, как нужно. Мы должны лететь каждый в свою сторону, «примагничиваясь» к своей половинке с схожим статусом в этой жизни, а не сближаться, каким бы он красавчиком не был, и какой бы степенью наивности я не страдала.

Раздвинув шторы в стороны, открываю своему взору потрясающий вид на сосновый лес. Ничего прекраснее не видела, за исключением одного в своей жизни, и за это я должна побороться. Мне нужны деньги. Мне нужно… Неосознанно перевожу взгляд на огромное зеркало над комодом:

— Иисусе! — срываюсь на крик, прячась за кроватью. Мозговая активность подкидывает мне воспоминания, не брезгуя в сотый раз акцентировать свой фокус на языке Марка в ротоглотке той девицы. — Нора, ну, конечно, — улыбаюсь, вспоминая нежные образы детей Розы.

Девочка вчера сама уложила своего братика, а потом мы играли в дочки-матери, где она мне читала [8] «Cinderella»* на английском. Под неё я и вырубилась.

Странно, что меня никто не разбудил. Возможно, Марк провёл эту ночь в другом месте. И он так увлёкся этим «процессом», что напрочь позабыл обо мне. Грустно, что-то становится. А всё этот америкашка!

Вернувшись к зеркалу, рассматриваю милую кошечку на своём лице.

— Жаль, что «тебя» придётся смыть, — обращаюсь к «ней» я. — Мне нужно платить по счетам. Извини, ничего личного, — сжимаю в ладони кончик пушистого хвоста.

Дети четы Кларков определенно войдут в мой личный топ 10. А их дядюшке Марку – минусовой рейтинг за забывчивость. Забыл обо мне… А вот мочевой пузырь забывать обо мне не намерен.

Найти ванную комнату мне не составило труда, чего не скажешь о костюме «кошечки» для предстоящего Хэллоуина, купленного в Америке Розой. Чтобы снять нижнюю часть нужно полностью избавиться от верхней (по типу комбинезона). Обнажив грудь и живот, пытаюсь «высвободить» свои ягодицы.

— Ну, где же? — шиплю сквозь сомкнутые зубы. — Нашла, — победно улыбаюсь я.

Только хочу дернуть молнию вниз, как обнажённых участков кожи касается дуновение прохладного ветерка. Оборачиваюсь.

— Божечки, божечки, мамочки, — в испуге прикрываю ладонями грудь, уставившись на Марка-гадёныша-Харрисона.

Самое главное – «по-маленькому» резко перехотелось.

Не могу оторвать взгляд от тела Марка: мускулистая грудь, с умеренной растительностью волос, плоские соски, рельефный пресс с проработанными мышцами, название которых просто испарились из моей головы, когда мои глаза останавливаются на его… Не припомню, чтобы Нью-Йорк подвергся мощному радиоактивному излучению, вследствие чего в штанах местных жителей вырастали такие «кабачки».