Когда я оказываюсь в своей комнате, то сразу же падаю на кровать.

Я пытаюсь убедить себя в том, что приход Калина и последующее за ним происшествие ничего для меня не значат. Это произошло, поэтому надо забыть и жить дальше.

Забыть не получается.

И это меня бесит даже больше, чем моя реакция на Арса.

В какой-то момент мне становится стыдно за себя.

Затем я перекидываю всю ответственность на Калина, ведь это он пришел ко мне и зажал в угол.

В конце концов, изначально я его не приглашала. Он сделал так, как захотел. В своей манере нагло заявился, а затем ушел.

Если изначально его целью было добиться от меня хоть какого-то признания, то, услышав его, он мог успокоиться.

На этом всё.

Если бы я знала, что конец его преследованиям наступит после моих откровений, то я бы давно переступила через себя.

Несколько минут позора, и…

Боже мой, от обиды дрожали губы.

Те самые, которые Калин кусал.

Год издевательств. Миллион грубых фраз. Угрозы. Для чего это было? Для того, чтобы я призналась в том, что поцелуи с ним не были ужасными?

Арс подумал, что теперь окончательно доломал меня?

Да пусть обломится.

Я переживу.

А он так и останется психом и маньяком.

Утро встречает меня солнцем и запахом яичницы с беконом.

Я оживляюсь.

Выхожу из комнаты и даже не смотрю на ту стену, возле которой мы с Арсом…

К черту Арса.

Кретин.

– Доброе утро, – сияет Соня, что-то напевая себе под нос.

– Привет. Давно проснулась?

Наверное, мне дадут медаль за звание самой отвратительной подруги. Вчера я почти не замечала Соню. Этот факт злит меня.

Единственная причина, из-за которой я не начинаю извиняться, состоит в том, что тогда мне придется как-то объяснить свое поведение.

– Я и не спала. – Она показывает взглядом на банку с кофе. – Сначала один фильм, потом – другой. Кстати, я съела все сладости, которые смогла найти.

– Ого. На парах ты будешь мечтать о подушке под головой.

– Это всё Новицкая и ее мерзкий характер. Поэтому, если захочу спать, вырублю стерву и усну на ней.

Когда яичница оказывается на тарелках, Соня сразу же забывает о нашей врагине и переключается на рассказ о планах на выходные, которые придумали родители.

Выходные для нас с мамой – это походы по магазинам, кино и перекус в кафе. Нам не нужен кто-то. В такие дни мы отдыхаем ото всех и просто разговариваем. Счастливые часы спокойствия. Для меня они драгоценны.

У Сони всё по-другому. В отличие от нас, мама подруги придерживается другого взгляда. Они ходят на выставки знакомых, часто посещают скачки и несколько раз в месяц выбираются в гости на званые вечера. Как жена знаменитого писателя она любит быть на виду.

Даже удивительно, что Соня не похожа на нее.

Ведь дочери обычно берут пример именно с мам.

Я уж точно.

Мама сильная и смелая. И никакой мужчина не сможет сломать ее.

Выше нос, Николь. Калин не способен сбить тебя с пути.

Стоп! Почему я опять вспомнила о нем?

Как только мы оказываемся на парковке ВИПа, я принципиально не смотрю в сторону, где обычно стоит машина Арса.

Однако, проходя по коридорам, я прислушиваюсь к себе, пытаясь почувствовать присутствие парня. Обычно я ощущаю его взгляд, даже не видя его. Будто удар током. Покалывание в спине. Учащенное сердцебиение.

Соня ведет меня в буфет за очередной порцией двойного эспрессо.

Клянусь, пока шла, ощущала слабость в ногах.

Я привыкла к чужим взглядам, даже перестала обращать внимание на них, но именно сегодня я испытывала дискомфорт.

Что-то напрягало меня. Не давало покоя.

– Так хочется шоколада, – протягивает Соня, отвлекая меня от странных раздумий.