– Ты как?

Киваю, стягивая с головы бандану лучшего друга Сэма и убираю ее в потайное отделение сумки.

– Со мной все в полном порядке. Готов надирать задницы и забивать голы, как и прежде.

– Эй, Малыш, я чертовски скучал, – стонет Дарвин Флорес, отталкивая Хоакина и сдавливая меня в братских объятиях. Дарвин – главная задничная заноза, играющая на позиции защитника синей линии. Все наши ссоры с противниками и незапланированные драки на льду и в кампусе происходят исключительно по его вине. У Флореса рыжие волосы, веснушчатое лицо и яркие голубые глаза. Многие преподаватели и девушки считают его гребаным воплощением чистоты и благородства, но на самом деле он настоящий комок ненависти из дьявольского котла, который закусывается даже со своим собственным отражением в зеркале. Мы называем его Тобаско. Это прозвище прибилось к нему еще на первом курсе из-за спора с «Прими-забей». Конечно же он с треском проиграл матерому и опытному хоккеисту в терминологической викторине, за что опустошил целый бутылек острого соуса прямо после часовой пробежки.

– Ты стал еще больше, – болтает он, с усилием приподнимая меня вверх.

– Херня, – улыбаюсь я, отталкивая его от себя. – Я набрал всего двенадцать фунтов.

– Херня? Ты весишь как гребаный катафалк!

– Не преувеличивай, Флорес. Просто придерживаюсь высокобелковой диеты и соблюдаю режим.

– Исключение углеводов из рациона превратило его в зануду, – специально громко шепчет он Хоакину, издавая смешок.

– Сделаю вид, что я этого не слышал.

Обменявшись парой слов и рукопожатиями с остальными парнями из нашей команды, прохожу вглубь раздевалки, по дороге стягивая футболку и расстегивая молнию на джинсах. Отбросив сумку у скамьи, достаю из нее форму, которая пылилась в коробке на шкафу слишком долго. Я не планировал играть в хоккей после потери лучшего друга. Не собирался возвращаться в команду, но лед – единственное, что в прошлом спасало меня от дерьмовых идей броситься под автобус 25.

Первое время я и вправду справлялся. Мне казалось, что я могу быть нормальным и отказаться от хоккея, но каждая новая неделя, приближающая меня к очередному учебному году, словно возвращала меня к тому самому дню, после которого я больше никогда не стану прежним. Я устал врать себе, что хоккей не то, ради чего я дышал большую часть своей жизни и сейчас я достаточно силен, чтобы это признать.

– Вы помните, что завтра вечеринка в честь вступления новичков? – заходит в раздевалку наш капитан и по совместительству глава хоккейного братства – Матео Аддерли, или как многие привыкли его называть: Дей-Джо26. Самый популярный красавчик нашей хоккейной команды, пользующийся этим на все двести процентов. Блондин с небесно-голубыми глазами и голливудской улыбкой, проникающий в трусики девчонок со скоростью Флэша27. Матео играет на позиции правого крайнего нападающего, а также является беспрецедентным лидером штрафной таблицы. За прошлый сезон он заработал грязную сотню28, пререкаясь с судьей и устраивая разборки на льду.

– Ты в игре, Харт? Новичкам скамьи запасных будет интересно послушать твои истории.

– Завтра я работаю до последнего посетителя, Тео. Не смогу порадовать тебя своим присутствием, – отвечаю я, даже не смотря в его сторону.

Мы были друзьями с Аддерли. Не самыми близкими, но мы вместе учились в старшей школе Сент-Пол, а также играли в связке за одну команду. Конечно же, первый курс университета не был исключением. Нам приходилось много тренироваться для достижения хороших результатов в студенческой турнирной таблице, поэтому мы часто тусовались и зависали даже вне хоккейной арены. Мы – это я, Сэм, Хоакин и Матео. Однако предпоследняя игра в прошлом сезоне и мой отказ выходить на лед из-за гибели лучшего друга стали разрушительным смерчем, уничтожившим любые шансы на нормальное общение с Тео.