Водная гладь уже появилась за черными стволами пальм, в ней, словно в огромном обсидиановом зеркале отражались звезды и Андра. Что-же такое желает сказать ему сестра? Чем порадовать? Дженсер, не отпуская ее ладошку, ускорил шаг. Юная аютанка, почувствовав его нетерпение, хохотнула и побежала к берегу. Она разделась у самой кромки воды, отбросив шелковую тунику, которую ей подарил Дженсер. Обернулась, потрясая маленькими твердыми грудями и бросилась в воду, разбрасывая брызги и тоненько повизгивая от восторга. Дженсер разделся неторопливо и, осторожно ступая по каменистому дну, вошел почти по грудь. Хотя озеро питали холодные родники, вода прогревалась за день и почти до утра была приятно-теплой.

- Чем хотела порадовать, душа моя? – Дженсер обнял сестрицу, когда она подплыла к нему и повисла на его шее.

- Очень хочешь знать? – она прищурилась, подразнивая его.

- Да, хочу. Ну, давай признавайся!

- Очень-очень?

- Очень-очень, - пришлось согласиться Дженсеру.

- У нас будет ребенок! – пошептала аютанка ему на ухо и запрокинув голову, залилась смехом.

Дженсер от чего-то не смеялся (как, наверное, поступили бы и многие мужчины на его месте). Если бы он мог, то выкрикнул все те возмутительные слова, которые открылись ему лет пять назад, после знакомства со стануэссой Эрисой (стануэсса называла их «хорошим матом»).

- Ты чего не смеешься? Не рад что ли? – удивилась сестра и пояснила: - Наш с тобой ребенок! Ты это понимаешь? Мне приснился такой сон, и боги поведали. Будет мальчик! – уверенно сказала она. – К тому же я и сама чувствую здесь что-то, - девушка взяла его ладонь и прижала к своему животику.

После уточнения сестры, что эти сведенья она почерпнула во сне от богов, у Дженсера немного отлегло. Но не настолько что бы хохотать и резвиться, как Сульга.

- Это еще не все, - похоже юная аютанка была полна решимости радовать дальше.

- А что еще? – стануэсс Дженсер почувствовал, что его дух слишком слаб чтобы выдержать долгую паузу.

- Еще мы поженимся и будем с тобой вместе всегда. Ну, теперь ты рад? – ее губы припали к его и лишь после поцелуя она позволила брату дать ответ.

- Да, конечно. Только ты же знаешь, стануэсса Эриса – она моя жена. Как же мы поженимся? В Арленсии ни у одного мужчины нет двух жен, - здесь Дженсер улыбнулся, потому что Сульга говорила действительно забавные глупости.

- Мы поженимся здесь в Аютане. Сразу как доберемся до Фальмы. Дженсер, дорогой, ну какой же ты смешной! – она с любовью потерлась носиком о его нос. – Разве ты не знаешь, что в нашем роду, великом роду Иссимы, дозволено иметь несколько жен. Тебе нужно всего лишь принести дары Валлахату и пройти обряд Позволения. Теперь понимаешь? Поженимся! Сразу! Как только доберемся до Фальмы! – она постукивала пальчиком по его лбу, словно вколачивая в его каждое важное слово. – Теперь понял?

- Да, - Дженсер поник. Конечно, он был бы рад иметь две жены и даже больше, но, если бы все было так просто, как думает его милая сестра. – И жениться на сестре тоже можно по вашим законам? – на всякий случай спросил он.

- Конечно. Мы же сводные. Значит нам сам Валлахат велел. Я даже слышу, как он шепчет с неба… - она прижалась губами к уху брата и пробасила, насколько позволял ей тоненький голосок: - Женитесь скорее! Не думайте об Эрисе! Мое вам позволение! Пусть будет у вас много детей!

- Ну, слышал? – спросила аютанка, так и не дождавшись явления восторга на лице брата. - Еще вопросы есть? – он мотнул головой, а она залилась звонким смехом.

- Только есть еще кое-что, - Дженсер отпустил Сульгу Иссиму и сделал несколько шагов к берегу. – Стануэсса Эриса. Ей это не понравится.