Кромвель сдавленно фыркнул. В такие моменты он сильно походил на разудалого пирата.
– Мастерский удар, учитывая, что «паломники» требовали отстранить его от власти. После меня, конечно. Они воспылали к нам презрением.
Подняв голову от бумаг, я мельком увидел за окном холодное, но уже высокое мартовское небо. В это время в прошлом году мы с Кромвелем охотились с его соколами, и я дал ему страшное поручение.
– Итак, все закончено, – с удивлением произнес я.
Прекратились все волнения, и в стране вновь воцарился покой.
– О чем вы? – встревоженно спросил Кромвель.
– Я лишь подумал о том, как спокойно стало в нашем королевстве.
– Все ваши враги мертвы, ваша милость.
XV
В день казни настоятеля и монахов аббатства Соули я зашел в покои Джейн и застал ее в слезах.
Мы с ней договорились провести утро вместе, чтобы обсудить отделку новых апартаментов королевы в Хэмптон-корте. Я думал, что моя Дженни – так я называл ее, когда мы оставались одни, – с удовольствием займется выбором деревянных панелей, украшенных искусной резьбой, тканей и прочей обстановки для обустройства покоев по собственному вкусу.
Повсюду валялись эскизы, куски дерева разных пород, материи всех цветов. Но она, похоже, даже не брала их в руки. Они окружали ее, словно опавшие лепестки отцветшего розового куста, однако Джейн не обращала на них внимания.
– Ну как, Дженни, – сказал я, входя в ее кабинет, – вы уже решили? Помнится, вам нравился пурпурный...
Мое настроение упало, как только я увидел выражение ее лица. Оно было преисполнено печали. Нет, нет, у меня не осталось сил на утешение; я сам нуждался в поддержке. Мне хотелось выкинуть из головы строптивых монахов.
– Значит, вы еще ничего не выбрали? – спросил я с мягким укором.
– Я... Все это вполне подходящее.
– Но возможно, что-то вам нравится больше? – Я постарался подавить раздражение в голосе. – Ваши новые покои должны превзойти...
– ...лучшие образцы французского стиля, – закончила она за меня. – Но я же не мадам д'Эйли.
– Любовница Франциска лишена вкуса, – заявил я. – И кроме того, именно вам, Дженни, жить в этих апартаментах. Они строятся для вас. Поймите, мне хочется, чтобы вы обставили их по вашему личному желанию и вкусу, а не унаследовали от Уолси или... прочих обитателей.
– Да, конечно...
Тут мне пришла в голову мысль, что новые комнаты нужны были не ей, а мне. Я желал видеть жену в обстановке, не вызывающей неприятных воспоминаний.
– Выберите что-нибудь, Дженни. Это очень важно для меня, – взмолился я.
– С удовольствием. – Она наклонилась, подняла образец деревянной панели и устало добавила: – По-моему, это будет красиво смотреться на стенах в будуаре.
– Ореховое дерево. Прекрасно, любовь моя. А с ореховыми панелями отлично сочетается темно-зеленый цвет.
– Нет, мне не хочется зелени. Она слишком... традиционна. Лучше выбрать пурпурный.
Джейн показала мне один из оттенков палитры.
– Вестминстерский багрянец, – одобрительно кивнул я. – На редкость благородный тон.
– Возможно, мои желания и предпочтения не совпадут с вашими, – с улыбкой сказала она.
– Прошу лишь об одном: украшайте ваши комнаты так, как сочтете нужным, дабы и в ваше отсутствие я мог мысленно видеть вас там...
Я помолчал нерешительно. Следует ли говорить, что я заметил ее печаль?
– Неужели этот выбор настолько труден, что довел вас до слез? – наконец спросил я.
Она быстро опустила голову.
– Между нами не должно быть секретов, – как можно мягче произнес я. – Нам нечего стыдиться друг перед другом.
Она знала меня, знала обо мне все. И я был рад этому.