– Никуда, – стараясь сдержать слезы, ответил Харальд. Мочевой пузырь сжался. Но не хватало обмочиться прямо на полу в коридоре. Тогда точно пройдутся по спине и заставят драить туалеты. – Просто… просто не спалось.

Щеки настоятельницы надулись от возмущения. Мало того, что у них чуть не пропал ребенок и теперь отец Матиас велит каждый час навещать их в комнате, так еще один пойман прямо на выходе из спальни! Если она расскажет об этом, то все решат, что в дежурствах есть толк. И с нормальным сном можно будет попрощаться.

– В этот раз я сделаю исключение. – Грета скрыла гнев под натянутой улыбкой. – Ты, мелкий поганец, сейчас же отправишься спать, а я об этом никому не скажу.

– Спасибо, госпожа…

Она встряхнула его за плечи, так что Харальд звонко щелкнул зубами.

– Но и ты об этом никому ничего не скажешь. – Она мило улыбалась, но не могла подавить злости в голосе, каждое слово ядовитыми уколами входило в уши мальчика. – Понял?

Харальд испуганно кивнул.

Поганец что-то скрывает! Но допытываться не было никакого желания. Иногда детские секреты лучше оставить таковыми – меньше будет проблем у взрослых.

Одной рукой сжимая хрупкое плечо, Грета завела ребенка обратно в комнату.

– Быстро в кровать, – приказала она, обводя спальню взглядом.

Пока кряхтя и всхлипывая, Харальд укладывался в кровать, она пересчитывала детей.

– Восемь… девять… – Палец остановился на пустой кровати.

– Кто здесь спит? – строго спросила Грета.

– Эрик, госпожа, – прошептал Харальд.

Тот самый порченый ребенок, что чуть было не убежал в лес. Неужели опыт прошлого ничему его не научил?

– И где он? – стараясь сохранить самообладание, спросила настоятельница.

Несколько секунд Харальд молчал, а потом взорвался всхлипами и истерикой.

– Я говорил… ему… а он… он и мне предлагал… я хотел… он не слушал!

Слова утопали в слезах. Ребенок не дышал, а истошно хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.