– Вы узнаете еще кого-то?

– Да.

Джейн мысленно досчитала до десяти. Пнуть бы Моттона по ноге… к счастью, она вовремя сообразила, что только причинит острую боль себе.

– Вам понятно, что это всего лишь часть рисунка?

– Разумеется.

– Надо бы поискать недостающую часть.

– Нет, не надо.

– Что? Почему так?

Он пожал плечами. Мисс Паркер-Рот прямо-таки из кожи вон готова вылезти. Он был уверен, что ей не терпится вырвать бумажку у него из рук. Но то была информация, совершенно неподходящая для такой девушки, как она. Он еще раз глянул на листок. Совершенно непозволительная.

– Я согласился поохотиться за изображениями шпионов, потому что мне сообщили, будто это очень важно для благополучия страны. Это, – тут он тряхнул бумажкой, после чего сложил ее пополам и сунул себе в карман, – всего лишь доказательство того, что пэры ведут себя непристойно.

– Вы не думаете, что здесь есть и нечто более важное? Почему Кларенс разорвал бумагу на части и спрятал? И почему лорду Ардли так понадобилось это отыскать?

– Что касается лорда Ардли, то мне кажется, что для него стало бы серьезнейшим потрясением, если бы это изображение, – тут он похлопал себя по карману, – было выставлено в окне одного из магазинов Лондона, торгующих прессой. Ардли заинтересован – и оч-чень заинтересован – в женитьбе на мисс Барнетт. Ее отец, мистер Барнетт, – методист. Он не пожелает выдать свою драгоценную доченьку за распутника.

– Разумеется, не пожелает! – Мисс Паркер-Рот явно ужаснулась. – Мы должны найти возможность довести это до сведения мисс Барнетт.

Неужели Джейн может быть до такой степени неосведомленной в житейских делах? Впрочем, если подумать, ведь он ничего не знает о ее отношении к титулу.

– Мисс Паркер-Рот, женщина, которая выйдет замуж за Ардли, станет графиней.

– Вот как? Но если она выйдет за него, она свяжет себя с мужчиной, у которого скверная репутация. Мисс Барнетт по крайней мере должна узнать о поведении Ардли и сделать сознательный выбор.

– Таким образом дела в мире не делаются.

– В моем собственном мире делаются. – Мисс Паркер-Рот устремила на него пылающий взор. – Мы должны найти возможность сообщить ей.

– Мы?

– Ладно! Я сама найду эту возможность.

– Вы не можете рассказать мисс Барнетт о рисунке, ведь мы даже не знаем, изображена ли на нем реальная сцена.

При мысли о том, что эта самоуверенная барышня распространит в обществе сведения, которые могут разрушить брачные планы Ардли, у Моттона стало тяжело на сердце. Граф, можно сказать, дошел до последней точки. Если он не женится на мисс Барнетт и не приберет таким образом к рукам ее денежки, ему придется кончить жизнь в долговой тюрьме. Он может потерять даже собственное имение.

Ардли не потерпит ничьего вмешательства в свои дела, а тем более вмешательства молодой особы женского пола вроде мисс Паркер-Рот.

– Я не могу не сообщить мисс Барнетт. Не могу допустить, чтобы молодая девушка попала в такую ужасную ловушку. Я твердо решила помочь этой бедняжке. – Джейн подошла к Моттону ближе и уперлась пальцем ему в грудь. – Можете ли вы всерьез сказать, что допустили бы, чтобы, предположим, ваша сестра вышла замуж за лорда Ардли, если бы рисунок Кларенса соответствовал действительности?

Мисс Паркер-Рот явно принимает все слишком близко к сердцу. Мужчины – нормальные, порядочные мужчины, – случается, совершают поступки, которые отнюдь не вызывают одобрения у женщин, если не сказать больше. Оргии… ладно, быть может, и не настоящие оргии. Раза два его пытались завлечь соответствующими предложениями, но, слава Богу, не слишком настойчиво. Он в принципе считал для себя неприемлемым публичный, с участием нескольких особ, характер такого рода действий. Есть вещи, допустимые только в приватной обстановке. В спальне, дверь которой заперта, и на удобной, мягкой постели.