Блять.

Почему  я все еще реагирую на нее? Пять лет спустя?

Я же забыл, давно забыл обо всем, что тогда произошло. Вышвырнул из своей памяти, как вышвырнул её из своей жизни. 

Но стоило ей появиться - и я снова нацелен на нее, как снайперская винтовка.

Снова не могу отвернуться. 

Ее волосы были собраны в простую прическу, а сама она была в деловом костюме - в субботу-то! - , почти без косметики. Но это было сексуальней, чем самое блядское платье на другой женщине. А то как она жадно и вкусно ела, запивая еду кроваво-красным вином из бокала на тонкой ножке, вообще выносило мне мозги.

Я смотрел на нее не отрываясь, как полный придурок, вылупив глаза и чуть ли не приоткрыв рот. Ага, еще бы слюну пустил до подбородка, чтобы завершить эту картину маслом «горбун и эсмеральда».

Хорошо хоть она не видит и…

Блять.

Подняла голову и встретилась со мной взглядом. И тут же подобралась вся, натянувшись, как струна.

Я не помнил в ней этого жеста, этого движения, когда она сжимается, как пружина, когда руки взлетают не в оборонительном жесте, а будто вытаскивая невидимые самурайские мечи. Она не была такой, она была…

Да что я о ней знал, на самом то деле?

Встала. И совершенно спокойно ушла. Ничуть не дрогнув и не заинтересовавшись ни мной, ни моей некстати проснувшейся жаждой.

Сколько я смотрел ей вслед? Одну минуту, две?

Я идиот, что так себя веду. Мало мне прошлого…

- Вы готовы заказать сейчас?

- Что? - я ошеломленно смотрю на официанта. Да он все это время стоял рядом и рассказывал про блюда! А я даже не заметил. 

Я больной.

Еще выслушиваю какие-то угодливые фразы по инерции. Но не заказываю ничего, а встаю и как лунатик иду в ту же сторону, куда ушла она.

Я не знаю, зачем.

Посмотреть  на нее еще раз? Спросить какого хрена она оказалась в одном городе со мной?  Положить руки на ее горло и сжать изо всех сил, а потом смотреть, как она подыхает, как пытается вдохнуть хотя бы крупицу воздуха, как это делал когда-то я?

Не знаю.

Но иду.

И захожу в холл как раз в тот момент, когда она подходит к входной двери.

Рывок - и вот я уже касаюсь её локтя.

- Ты так быстро уходишь… Разве ты не рада видеть меня, На-астя?

Замирает. Застывает статуей, чтобы тут же ожить и невероятно грациозно развернуться. Я тут же возненавидел ее за эту грациозность. Она превратилась в хищницу - вдали от меня.

А ведь могла бы…

Оборвал свои мысли.

Или они сами исчезли? Утонули в серо-зеленых омутах? Наверное, такого же цвета были болота, в которых ведьмы топили нерадивых путников.

Омуты, в которых вдруг мелькнула злость и что-то непонятное, вроде сожаления.

- С чего бы мне радоваться? - криво ухмыльнулась, - Или ты  что-то значишь для меня?

По лицу понял - ничего.

И почему так хреново-то от этого?

- Раньше ты говорила, что значу.

- Раньше я просто не знала  тебя … и других мужчин, - равнодушно пожала плечами, а я взбесился.

Дернул ее на себя и рывком утащил за угол, туда, где хотя бы никто на нас не пялился.

- Значит, все остальные платили тебе больше? 

Вздернутая бровь:

- Ведмедик, а напомни мне, когда это ты вообще мне платил?

Будто дала пощечину.

Помнит это прозвище. Я никому не позволял называть себя всякими пуси-муси. Только ей. Я вообще ей много чего позволял.

Зря.

А она стоит и смотрит насмешливо. И ни капли не боится. Даже не нервничает. И не скрывает больше свою истинную натуру.

Вопреки всему я снова почувствовал дикое возбуждение. Как зверь, который унюхал именно ту самку, которую будет интересно загнать. Такую же дикую и непокорную, как он. 

Я внимательно осмотрел ее с ног до головы и облизнулся. Нет, не Барби. И не змея. Пантера, которая одним ловким движением может прибить или исчезнуть. И кто ее сделал такой?