Светлое пятно в конце коридора чуть потемнело, и из его нутра донеслось размеренное грохотание. Кто-то поднимается по лестнице, догадалась я. Наверное, там выход на воздух. И я ускорила шаг.

Смуглый продолжал говорить отрывистыми фразами, теперь про стерилизацию и асептику. Которых здесь почти не предусмотрено. Я слушала вполуха. А все потому, что навстречу нам из светлого проема вынырнула пара мужчин, ведущих оживленный разговор на незнакомом мне языке.

Сначала до меня долетели обрывки слов, а потом и целые фразы.

«Придется обрадовать Смуглого еще кое-чем», — опомнилась я.

Но прежде чем успела произнести хоть одно слово, мы почти поравнялись с мужчинами. Липкий голодный взгляд двух пар глаз обжег лицо, остановился на губах и медленно, оценивающе сполз вниз, на грудь.

Да что же это такое? Машинально подтянула полы кожаной куртки и застегнула. Не привыкла я к такому дерзкому оцениванию.

Мужчины перебросились парой фраз с моим спутником и вернули свое внимание на меня. Который повыше и светлее, держался нагло и раскованно. Переступил с ноги на ногу, качнул бедрами и медленно провел языком по верхней губе, засветив пирсинг на языке. И взглядом стрельнул.

Кажется, нравы здесь под стать общему техническому оснащению.

Я почувствовала, как краска заливает лицо, и, не дожидаясь реакции своего сопровождающего, зашагала вперед.

Надо придумать тактику, как быть с этими дикарями. В том, что бесстыжая демонстрация намерений Высокого была лишь цветочками и меня ждут сложные времена, я ни на секунду не сомневалась. Отпор надо будет давать сразу. Да такой, чтобы надолго запомнился.

Смуглый гортанно рыкнул на своих коллег и поспешил за мной.

— У вас есть два дня привести дела в порядок. С послезавтра идет запись пациентов, — проговорил он как ни в чем не бывало. Словно не заметил ничего непристойного в поведении коллег.

А может, ничего не пристойного в этом жесте и не было? Подумаешь, язычком поигрался и жопой повилял.

— Мне нужен будет переводчик, знающий межгалактический язык.

Я тоже решила раньше времени не привлекать к себе внимание. Будут поползновения — отвечу. Как? Придумаю! А пока — наблюдать и выжидать.

Но это разумная часть мозга твердила свое видение ситуации. Эмоциональная же составляющая призывала забиться в угол, а еще лучше — спрятаться подальше.

— Одного из рабов будете использовать в том числе переводчиком, — ответил мужчина.

Световое пятно в конце коридора действительно оказалось выходом на лестницу. Мы быстро преодолели два пролета и оказались внизу.

— Аптечные помещения, — мой спутник махнул рукой в сторону металлической двери. — Аналитическая лаборатория, — показал он на следующую дверь.

Надо же, здесь даже лаборатория есть! Может, там даже пара реактивов завалялась и пипетки для титрования не все разбились? Но спросила я другое:

— Покажите библиотеку.

— Библиотеку? — показалось, Смуглому стало весело и он изо всех сил сдерживается, чтобы не рассмеяться.

— Мне бы фармакопею найти, последнее издание… Или хоть какое, — и я, глядя на отсутствие узнавания заковыристого слова, пояснила: — Это главный свод правил работы и назначения препаратов. Без него невозможно работать в этих условиях.

— Вы еще зеленого с… суслика попросите, — процедил мужчина издевательским тоном. — Ищите здесь. Что найдете — все ваше!

3. Глава 3

Дин

Жжение, поглощающее каждую клетку, зарождалось над головой, где запястья, плотно прижатые друг к другу и зафиксированные цепями, так, что не пошевелиться, тянули тело вверх. Обжигающая, не знающая пощады боль, как змея, растекалась сверху вниз, превращая тело в один оголенный нерв.