– Ты так и не ответил, что со мной произошло?

Корсаков устало улыбнулся и поправил ее спутанные волосы.

– Тебе надо было вести себя спокойно! Я опоздал буквально на минуту-две. Никак не ожидал, что ты так яростно будешь… бороться! Все равно я не дал бы ему тебя далеко увезти!

– Тебе легко говорить, – надулась Марина. – Я думала, ты меня похвалишь, а ты…

– Не обижайся, – он осторожно взял ее забинтованную ладонь в свою руку. – Слава богу, ничего особо страшного с тобой не произошло. Но по совокупности… Во-первых, ты простудилась, у тебя поднялась очень высокая температура. Во-вторых, ты довольно глубоко порезала ладони стеклом, пришлось накладывать швы. И потом, прыгая, ты не совсем удачно приземлилась. Крепко так приложилась о землю головой. Без сотрясения мозга не обошлось, хоть и не сильного!

– Меня смотрел врач?! Я ничего не помню!

– Да, у меня есть для таких случаев очень хороший доктор. Надежный и разбирающийся.

– Для каких таких случаев? – сразу насторожилась Марина.

– Вот для таких, – взгляд Ефима сделался жестким. Он больше не добавил ни слова. Марина поняла, что тема закрыта.

– Мне намного легче, правда! – виновато пробормотала она. – Как меня лечили? Не помню, чтобы таблетки пила.

– Первые и вторые сутки мы тебе без перерыва ставили капельницы. Антибиотики, успокаивающие, обезболивающие, сосудистые… Пришлось сделать прививку от столбняка, слишком велик был риск инфекции. Доктор опасался пневмонии, но пронесло!

– Он смотрел меня сегодня? Я ничего не помню, – потерла забинтованными руками виски Марина.

– Он смотрел тебя еще вчера после обеда! Просто ты проспала больше полсуток. Мы приехали с доктором прямо перед тем, как ты на глазах у тети Лены потеряла сознание. Она сказала, что это из-за нее, якобы напугала тебя… Доктор ввел тебе снотворное, понаблюдал с час и уехал. Сказал, что кризис миновал, и можно постепенно возвращаться к обычной жизни.

– А в туалет самой сходить можно? А в ванную? – нетерпеливо вскрикнула Марина.

– А почему нет? Только без тети Лены ни ногой. Она поможет тебе!

Марина в раздумьях закусила нижнюю губу и наконец, решившись, с беспокойством заглянула ему в глаза:

– А ты не боишься тети Лены? Ты хорошо ее знаешь?

От холодного пронзительного взгляда вмиг ставших почти черными глаз Ефима она непроизвольно сжалась. Почувствовала, как неприятно заныло в солнечном сплетении.

Корсаков стремительно поднялся со стула и направился к двери.

Обернулся и спокойно, как-то слишком спокойно, ответил:

– Нет, не боюсь! Она не из тех, кого тебе стоит бояться!

Утренний солнечный луч щекотал лицо. Марина натянула на голову одеяло, свернулась калачиком и задремала опять.

– Мариночка, давай, поднимайся! У нас с тобой много дел!

Она откинула одеяло. Над ней стояла тетя Лена и ласково улыбалась.

Марина протяжно зевнула и с хрустом потянулась.

– А почему так срочно? Я бы еще поспала!

Тетя Лена опустилась рядом на край кровати. Ласковое выражение в глазах сиделки сменилось озабоченностью. Между белесых бровей пролегла глубокая складка, а тяжелая рука с вздувшимися венами нервно потянулась к седоватым волосам.

– Завтра рано утром выезжаем! Нужно подготовиться.

Безмятежность Марины как ветром сдуло. Она порывисто скинула одеяло и опустила ноги на пол. Руками обняла себя за плечи, поморщилась. С ладоней только вчера сняли швы, но места глубоких порезов заклеили пластырем. И руки она не мочила – в случае надобности надевала акриловые одноразовые перчатки.

– А куда мы поедем? Кто нас повезет? Ефим? Или его…люди? – забросала она вопросами сиделку. Так она называла про себя тетю Лену.