Юра не сильно выделяется среди представителей сильного пола. Не особо высокий, не шибко широкий в плечах, не поражает совей мужественностью и красотой, но достаточно ему взять в руки гитару, или затянуть рассказ о поездке в очередную жопу мира, как губы растягиваются в обворожительную улыбку, и особая харизма прёт из всех щелей, притягивая понежиться в согревающем обаяние.

Нахожу его за натягиванием большого навеса, где сегодня будет проходить конференция. На импровизированном столе из пеньков и досок Егор с Лялей раскладывают стопки книг, предназначенные для знакомства с творчеством коллег по цеху.

Вспоминаю, что свой вклад в литературный досуг я ещё не внесла, оставив две увесистые связки в багажнике, и прямой наводкой направляюсь к Юрию, продумав план по случайному сближению двух одиноких сердец.

– Привет, Юр, – подлетаю к нему, таща Надьку на буксире. – Поможешь принести из машины книги?

– Конечно, – выпрямляется и замечает фигуристую блондинку, стеснительно опустившую глазки. По тому, как дёргается его кадык, понимаю, что сделала правильные выводы. Надя нравится ему, и он бы подкатил, если б вокруг неё не крутился Марат. – Куда идти?

– Надь, поможешь? – пихаю ей в ладонь ключи, указывая в сторону стоянки. – А мне надо с Егором переговорить.

Отправляю голубков на совместную трудотерапию, с полной уверенностью, что такое времяпрепровождение сближает, а сама решаю прогуляться по берегу. В голове круговерть из слов и образов двух мужчин, привлекающих каждый по-своему, и этот бардак требует молчаливой разборки для внятного понимания к кому же больше влечение.

Удаётся незамеченной проскользнуть за иву, скрывающую небольшой пятачок тенистого пляжа, и расположиться на траве у стекающей водопадом зелени. Самое хорошее, что за время, проведённое здесь, в мозгу ни разу не всплыл бывший муж, так настойчиво посещающий мои мысли круглые сутки.

Вот вроде он оказался тварью конченной, воспоминания о котором необходимо затоптать и похоронить, но почему-то каждый раз навязчиво вертелись именно приятные моменты нашей семейной жизни. Иногда, утонув в винной терпкости, перелистав альбом с фотографиями, честно жалела, что выгнала его, а потом сама же себя ненавидела за дурную слабость.

Наверное, поцелуй с Артём стал той пилюлей, излечившей от привычной тоски по несостоявшемуся браку, а признание и голодное внимание Марата подействовали как профилактическая прививка и стимулятор, позволивший снова чувствовать себя привлекательной женщиной.

Лишний раз убеждаюсь в бабской глупости. Вместо того, чтобы разложить по полочкам плюсы и минусы двух мужчин, проявляющих ко мне интерес, я сижу, неотрывно вглядываюсь в глубину голубого неба с хлопьями белоснежных перьев облаков, и планирую, что сделать с волосами по возвращению. Подстричь кончики, придать объём, попробовать модное колорирование, добавить медовое золото в тёмный шоколад. Ещё ресницы, на которые меня давно уговаривает Надюша. Можно увеличить чуть-чуть верхнюю губу, выделив соблазнительную родинку над ней.

За этими планами не замечаю, как проходит время, и дёргаюсь от зычного голоса Егора, созывающего всех под навес. Сейчас начнётся самая увлекательная часть таких встреч, когда авторы представляются, озвучивая свой псевдоним и жанр, в котором пишут.

Помню, в самом начале творческого пути очень стеснялась публично признавать своё имя и прилюдно произносить, что пишу романтическую эротику. Пугала возможная реакция и ярлык озабоченной девицы, описывающей свои фантазии. А познакомившись с авторами слэша и с придумщицами других миров, где привычная мораль отсутствует вовсе, я стала проще относится к критике и к шепоткам за спиной.