Всех вывели на улицу, и я видела только кучу детей возрастом от девяти до тринадцати лет, а также взрослых: учителей, директора и, конечно, нашу воспитательницу. Все оказались в пижамах, только директор и несколько учителей, включая миссис Леклер, успели одеться.

Пожарная служба прибыла на место за долгие пятнадцать минут и то на вертолете, потому что машине потребовалось бы ехать сюда не менее часа.

Спустя ещё время пожар был остановлен и полностью потушен, но за это время… часть восточного крыла практически полностью сгорела, и я позволила себе легкую улыбку, радуясь тому, что сотворила. Сожаление? О нем не может быть и речи, потому что в наше время – это роскошь. Отец сам мне это говорил.

Наверное, мою улыбку заметила миссис Леклер, поэтому и продолжает орать на всю округу.

– Это ты! Я знаю, что это сделала ты, гадкая девчонка! – она подошла и остановилась в шаге от меня, нависая словно грозовая туча и плюясь своими слюнями. – Ты дьявольское отродье!!! Как ты могла такое сотворить?! Тварь!

Дальше произошло то, что не ожидал никто. Миссис Леклер дала мне пощечину. Моя голова дернулась в сторону, а щеку резко обожгло. Звук от её этого действия, заглушил всё вокруг, поэтому я не сразу заметила, что наступила гробовая тишина.

Как выяснилось позже, то это был первый раз, когда миссис Леклер позволила себе кого-либо ударить.

В моих глазах тут же скопились слёзы, поэтому я начала часто моргать, стараясь прогнать их, потому что не желаю показывать кому-либо то, что она сделала мне больно. Правда, их всё равно заметил Рован, с которым я случайно пересеклась взглядами, когда стала поднимать голову обратно. Это парнишка тринадцати лет и вроде бы Доусон с ним подружился. По крайней мере, я часто видела их вместе.

– Миссис Леклер… – раздался голос моего брата вместе с криком нашего директора мистера Абрамса.

– Розмари!

Когда я подняла взгляд, то лишь увидела разгневанный взгляд женщины, и то, как она сжимает руки в кулак.

Я не отвела глаза, лишь вздернула подбородок и приподняла одну из бровей. Наверное, это выглядело комично видеть такое от десятилетнего ребенка, но именно так папа смотрел на своих конкурентов, после чего они тушевались и соглашались на его условия.

– Нора, ты как? – ко мне подошел Доусон и попытался взять за руку, но я выдернула её и спрятала себе за спину, продолжая его игнорировать и смотреть на женщину снизу-вверх. Предатель.

– Розмари и Леонора пройдемте ко мне в кабинет, он не пострадал, – сказал мистер Абрамс, – Вильям, а ты размести всех остальных в безопасном месте, которое не пострадало.

Стоило мистеру Абрамсу отдать распоряжение, как все засуетились.

Я же и миссис Леклер направились за ним, чтобы через пять минут оказаться внутри кабинета.

Мужчина, тяжело вздохнув, отодвинул кресло и сел за стол, облокотившись о него руками и сцепив пальцы в замок.

Мы с женщиной остались стоять.

Испытываю ли я страх? Нет. Мне всё равно.

– Во-первых, Леонора, прошу у тебя прощение за поступок миссис Леклер, это было необдуманно, импульсивно и сделано на эмоциях. После произошедшего все мы испытываем стресс и… некоторые из нас справляются с ним довольно неправильно. Да, Розмари?

– Сэмюэль, я видела, как эта паршив…

– Без выражений, Розмари, – зашипел директор, и это первый раз за месяц, когда я увидела его лицо злым, – их и так уже достаточно на сегодня.

– Извини. Но я видела, как она смотрела на пожар и улыбалась. Уверена, что это сделала мисс Эсмонд.

– Уверен, что во всем разберутся нужные для этого люди, Розмари. Твои обвинения беспочвенны, ты сама должна это понимать, – с каждым новым сказанным словом директора, я стала замечать, как миссис Леклер все больше начала становиться пунцовой от злости, – тем более, пожарные сказали, что пожар начался именно в том месте, где находился твой кабинет. Вероятно, ты забыла потушить сигару…