-Давно. В этот день умерла моя невеста. Это почти убило меня. В тот день мир разрывался от любви и смерти.  - он прикрыл глаза, на ресницах блеснули капельки слез. -  Мы вместе учились. Была такая же практика, она наткнулась на старое проклятие, на кладбище. Я снял его. Но что-то осталось внутри, спряталось. И когда мы думали, что все позади, оно медленно, незаметно, день за днем, убивало моего любимого человека.

-Мне так жаль.

-Да, мне тоже… Я до сих пор люблю ее. Не могу отпустить. Это так невыносимо, и тогда, и сейчас.  Умом я осознаю, что ничего не вернуть, не исправить, но каждый год жду, что она войдет.

-Я могу что-то …?

-Нет. Зачем? Ты пожалеешь меня сегодня, утешишь, приласкаешь, зная, что завтра уйдешь. А я буду выть, потому что меня снова «бросили». Не нужно, не рви мне сердце.

-Какая она была?

-Она была прекрасна, как мгновение. Всегда выбирала собственный путь, в ней была неимоверная внутренняя сила. Глядя на нее, я замирал, чтобы насмотреться впрок. Ее волосы были наполнены воздухом и шелковистым цветом, утонченные пальцы, хрупкий стан. – капли слез яркими бриллиантами упали на грудь, впитавшись в ткань рубашки, оставив на ней темные пятна.

      Шарль поднял глаза. Сквозь них было видно проткнутое сердце, вывороченные острыми краями внутренности, превращенные в фарш страданиями.

— Это я, я убил ее. Я должен был увидеть, понять, почувствовать. – слова выстреливали из его уст беспощадными звуками. Нет ничего страшнее, когда ты казнишь себя за того, ради кого живешь, ради кого делаешь все, ради кого способен даже умереть…

              Я почувствовала свои слезы, страшную боль в груди, сжимающую лёгкие, и не дающую сделать вдох. Шарль вдруг стал занимать меньше места в этом мире, его захотелось обнять, укрыть от его собственных, ранящих слов.

              Подобралась к нему поближе, обняла ноги.

-Тшшш… Раны затянутся. Время лечит… Время лечит даже неизлечимые раны. Зима закончится, придет весна и растает лед в душе.

              Шарль поднял меня с колен, усадил к себе на колени, уткнулся как ребенок в грудь и тихо спросил.

-Правда?

Практика

-Кривда. – ответила ему в рифму. Рифма – это вообще моя фишечка.

     Мужчина медленно поднял голову, нахмурился и посмотрел мне в глаза.

-Не понял.

-Ну, все, давай, собирай сопли. И будь добр, уже начни жить вот без этой натужной драмы. Посидел, поплакал, организовал себе на час свободные уши, выплеснул все наружу, пожалел себя и все, возродился для новой счастливой жизни. И заканчивай любить мозги и мне, и себе.

— Это… Было обидно. Ты очень жестоко сердечная девушка. - Шарль резко встал, не предупредив и скатив меня колобком на пол. Потом обошел мое раскиданное на полу тело, одел френч, застегнул на все пуговицы и вышел.

              Ну и все, блин! С этого дня его, как бабка отшептала. В глазах решимость, в мыслях коварные планы против меня, маленькой, в мозгу, как минимум, поселился Конюхов, который регулярно свистел и мы, внезапно, оказывались в каких-то жополях, помогая очередным страждущим.

              Причем, страдала от этого не только я. Переносило нас стандартно в эпицентр неприятностей. Первым бесстрашно шел мой «герой», он же и огребал по первое число.

              В этот раз тоже все шло по сценарию, до поры, до времени. Если быть точным, то до момента переноса. Переместившись в нужную точку, мужчина тут же ушёл в плоский штопор. Я же аккуратно сделала шаг в малоизученную локацию. Напротив, метрах в трех от меня, стояла некрасиво улыбающаяся девушка, с сумасшедшинкой в глазах. Шарль вскочил, сделал шаг девчушке и снова ушел в крутое пике!