Скачем мы, скачем, бешенной табуреткой, у меня уже все отскакалось об наш транспорт. Думаю, ну, все, отперделась подруга! Живой точно не доеду. И тут скорость стала снижаться. Я со скрипом повернула шею. Вдали был виден небольшой городок.

              Остановились у крепкого, каменного домика на окраине.

-Все, спускайся. – сказал мне Шарль, отдирая задеревеневшие конечности от себя. Я стекла, со скоростью падения дохлой белки с верхушки вековой сосны и распласталась по пыльной мостовой. -Все хорошо? - спросил учитель.

-Жива! Все норм…

-Хорошо. Встань, простудишься. Иди в дом.

              С кряхтеньем поднялась, и пошла, постанывая, к строению. Наступила на край крыльца, и тут, одна из досок, жалобно скрипнула и резко встала вертикально, размазав мне улыбку, и сделав похожей на чиканутого Чеширского кота.

      Мое сознание стремительно погружалась в прекрасный мир сказочных единорогов.

9. Шарль

              Очнулась уже в кровати. Напротив, сидел задумчивый Шарль.

-Видимо, все будет очень непросто, да? – спросил мужчина, я пожала плечами, отчего меня прострелило от затылка до пяток. – Что ж… Тогда вся практика на мне. На теоретические занятия ходишь с Доном, к выпускникам, потом, после занятий, находишь меня и не отходишь ни на шаг. Понятно?

-Я смотрю, милосердием вы не отличаетесь? – задала встречный вопрос.

— Это я еще пока тебе доверяю. Ты же ходячий набор – «жди беды». Еще одно происшествие из категории очевидное-невероятное и жить будешь у меня.

-Что вы себе позволяете?

-Спокойно! Я сказал «у меня», а не «со мной». А сейчас отдыхай. – он вышел из комнаты, а я осталась размышлять.

              В общем-то, мне же здесь только обучение пройти. А я от синяков на фюзеляже избавляться не успеваю. У меня ж на этой планете жизнь, как жопа у зебры! Черная полоса - говняная, черная - говняная. Может, нехай, присматривает за мной?

              Так, в занятиях, прошел месяц. Можно сказать, что практически без происшествий. Практикой я занималась исключительно с Шарлем. Ну, было несколько недоразумений. Но я же учусь.  Подумаешь, раз неверно руки сложила и разнесла на атомы всю верхнюю одежду мужчины, и он вынужден был пробираться секретными тропами ниндзя в нашу комнату, в костюме советского купальщика. А один раз, случайно запечатала нашу комнату, и Шарль остался с той стороны двери, замерзая, как наполеоновский солдат, пока я не вышла искать пропавшее тело. Про мелкие недоразумения даже писать не буду. Там, стандартно, мной применялась тактика – «изматывание противника (читай – гоняющегося за мной Шарля) быстрым бегом». Он не роптал, он просто следовал за мной тенью, пытаясь предупредить неприятности, спасти меня от них, закрыть собой от всего мира.

              Ради справедливости хочу сказать, что и занимался со мной Шарль на совесть. Ни разу не отругал, и не «поставил в угол» за самодеятельность. Наоборот. Он был очень участлив, добр, периодически трогателен. И вот, в один из дней, вернувшись после занятий, я застала его сидящим в кресле, в брюках, в расстёгнутой рубашке, с взъерошенными волосами, стаканом чего-то крепкого и пустым взглядом. Он смотрел в одну точку, что-то бубнил, спорил с собой.

-Шарль? Шарль? – тихо позвала его, присаживаясь на колени перед креслом.

-Да, Жень.

-У вас что-то случилось?

-Да.

-Что? Когда?

              Он откинулся на спинку, растерянно посмотрел по сторонам, растер ладонью лицо. Высокий, сильный, умный и потерянный, как маленький мальчик. Шарль некоторое время хмурился, задумавшись, повисла тяжелая, пугающая тишина. Потом он судорожно вздохнул, как перед прыжком в ледяную воду и начал рассказ.