Но то ли из красочных коробочек, что Алла преподносила Паше, слишком выпирала её личность, то ли глаза жены сияли такой бескорыстностью, что невольно закрадывались мысли о чётком расчете – традиция взаимного дарения в семье не складывалась.

Конечно, у Аллы был расчёт. На ответный жест. Нет. Не те мемориальные гвоздики, что однажды восьмого марта дядя Паша, смущаясь, достал из газетного кулька. Догадался!

Не оплата случайно схваченной юбки:

– А давай, это будет подарок на Новый год?

– А давай. Подумаешь, октябрь!

Нет. Алка ждала сюрприза, неожиданности. Чуда ждала. Мечтала, чтобы муж так же, как она, заранее придумывал подарок, присматривал, чем бы порадовать любимую.

Перед праздниками всегда старалась дать незаметные подсказки:

– Ой, Паш, а к нам скоро Борис Борисович приезжает. И весь «Аквариум» с собой привезёт. Сто лет их живьём не слышала…

– Целый аквариум?

Или:

– Дожили! Обносилась молодая красивая женщина! Трусов приличных нет – не в чем в люди выйти! А в «Инканто», тем временем, весенняя распродажа!

– Ну, зайди, посмотри.

Алка ухищрялась. Изворачивалась. Надеялась. Не таков был дядя Паша. Не заточен он был на романтику. Да и деньгами часто не располагал. А сюрпризов вообще побаивался. Видимо, хорошо запомнил Алкину реакцию на те несчастные гвоздики. Поэтому чудо в их жизни никак не происходило.

А потом произошло.

Паша устроился работать на ювелирное производство. Жизнь в один момент стала веселей, сытней, стабильней. Паша в короткие сроки обзавёлся дополнительными десятью килограммами уверенности в завтрашнем дне, а Алла получила в своё распоряжение каталог продукции.

И влюбилась.

В золото. Бриллиантовая группа в каталоге не была представлена.

Вскоре у Аллы появились браслет и цепочка «бисмарк», серьги с гранатом, кольцо с аметистом, ещё одно кольцо – бело-розового золота, пара изящных булавок с камушком и брошь-сова.

Всё золотое-золотое! Блестящее-блестящее! От мужа – любимого-любимого.

Огорчало одно. Всё это великолепие она выбирала сама, показывала пальчиком на картинку и вскоре получала. Всё было. Романтики не было. Пришлось довольствоваться драгоценностями.

Однажды утром в День рождения Алла потянулась в кровати, потёрла кончик носа, почуявший праздник, и больно ткнула чем-то прямо в сонный глаз. На указательном пальце правой руки сияло кольцо с огромным раух-топазом. Солнечные лучи преломлялись в дымчатой глубине камня, оплетённого золотой филигранью, меняли его цвет на чёрный и выстреливали в противоположном направлении. Такого произведения ювелирного искусства не было в каталоге.

Такого вообще не было. Нигде. Только у Аллы. В День рождения. Сюрпризом.

– Ааа! Пашка! Где ты прячешься? Я тебя сейчас зацелую!

Снимать кольцо Алла категорически отказывалась. Даже, когда мыла посуду. Даже, когда драила лестничную площадку. Даже на ночь, под угрозой исцарапать себе или Паше лицо. Это был символ её сбывшейся мечты. Редкий изменчивый топаз на пальце доказывал, что всё не зря: и свитера неудачной расцветки, и гвоздики в газете.

Димка, Санька и собака Мимоза вырвались из душного салона машины. Мальчишки наперегонки помчались к реке, на бегу стягивали шорты и футболки. Хотелось прыгнуть в воду и, наконец, ощутить непривычной гусиной кожей начало лета.

Белая Мимоза под шумок спряталась в прохладную прибрежную траву, высунув оттуда только чёрный нос: «Авось не заметят и не потащат купаться». Восторгов братьев по поводу водных процедур она не разделяла.

– Мальчики, не лезьте в воду. Папа проверит дно, – крикнула Алла, распахивая все двери, чтобы проветрить автомобиль.