– Нашла! – на пороге комнаты показывается довольная Амелия, прижимающая к себе пропащего мистера Пухлика.

– Ну слава богу! – выдаю облегченно. – Где он был? В рюкзаке?

– Угу.

– Славно. Теперь беги обувайся. А то мама уже опаздывает.

– Хорошо, – по-детски коверкая букву «р», кивает дочь и вновь скрывается в прихожей.

Кошусь на наручные часы и испускаю который по счету протяжный вздох. Я должна была выйти из дома десять минут назад, но из-за этого проклятого плюшевого зайца весь мой график полетел в тартарары.

Спешно вешаю сумку с униформой на плечо и вслед за дочерью принимаюсь обуваться. Мы уже шагаем в подъезд, когда внезапно мой мобильник начинает призывно вибрировать. Вынимаю его из сумки и читаю лаконичную надпись «папа» на экране. Должно быть, он потерял нас Амелией. Ведь, по сути, в это время мы уже должны быть у него в музее.

– Ало, пап, мы уже выходим, – приложив трубку к уху, начинаю я.

– Дина, я… В общем, тут такое дело, – отец заминается, силясь подобрать слова, а я напрягаюсь.

– Что такое? – взволнованно.

– Я, похоже, ногу сломал, – признается невесело. – Лидия Ивановна, наш архивариус, вызвала скорую. Они меня сейчас в травматологию везут.

– Ну и ну, – выдыхаю сокрушенно. – Как же так, пап? Как ты умудрился?

– Да черт дернул… На лестницу решил залезть, экспонат один поправить… – кряхтит он. – А она сломанная оказалась… Или просто старая… В общем, рухнул я с нее знатно…

– Кошмар, – качаю головой. – И как ты теперь? Очень больно?

– Терпимо. Вот только… Я ведь Амельку не смогу забрать, – продолжает виновато. – В травматологию ее вряд ли пустят…

Прикусываю нижнюю губу, осознавая, что это все значит. Меньше, чем через час, я должна быть на работе. Обслуживать банкет на несколько сотен человек. А отец, которой согласился присматривать за Амелией, загремел в больницу.

Вот блин! Удача сегодня явно не на моей стороне.

– Не переживай из-за этого, пап, – отзываюсь ободряюще. – Я что-нибудь придумаю.

Хотя пока понятия не имею, что именно.

– Точно? – с сомнением тянет отец.

– Конечно, – как можно бодрее произношу я. – А ты сосредоточься на своем здоровье, понял? И обязательно позвони мне после финального вердикта врача.

– Хорошо, Дин. Извини, что подвел. Честное слово, сам не думал, что так получится…

– Не извиняйся, – решительно отсекаю я. – Ты ни в чем не виноват. Люблю тебя. Будем на связи, ладно?

– Ладно.

Попрощавшись с папой, перевожу задумчивый взгляд на дочь, которая от нечего делать перепрыгивает со ступеньки на ступеньку.

Ох… И что же мне с ней делать?

Тру гудящие виски и мысленно признаю, что вариантов, в сущности, немного. Амелия еще совсем крошка, одну ее в квартире не оставишь, а значит, у меня есть один-единственный выход – отказаться от работы.

Да, некрасиво. Да, непрофессионально. Да, в самый последний момент. Ну а что мне еще остается?

Втянув в легкие побольше воздуха, набираю номер Алены, менеджера, которая распределяет работу между официантами. Какое-то время из динамика доносятся лишь протяжные гудки, а затем слуха касается резковатое:

– Алло.

– Ален, привет. Не отвлекаю?

– Нет, но говори быстрее, – в свойственной ей манере отвечает она.

– Я не смогу приехать на сегодняшний конгресс предпринимателей, – выпаливаю на одном дыхании. – У меня форс-мажор.

– Какой еще форс-мажор? – сердито осведомляется она.

– Ребенка не с кем оставить. Папа заболел.

– Дин, ну кого это волнует? У нас мероприятие на двести человек. Ты нужна!

– Я понимаю, но…

– Найми няню, напряги соседку… С собой ее возьми, в конце концов! – не дав мне договорить, решительно пуляет Алена.