Мне показалось, или у Марии Владимировны голос был немного удивленным и нерешительным? Решив, что мне почудилось, ответил:

- Хорошо, сейчас иду. – Услышав удаляющиеся шаги, поднялся из-за стола и, выпрямившись, произнес: - Ну что, пора приютить дочурку Родионова. – А затем, словно оправдываясь перед самим собой: - Ох, Кирилл, какого же хрена ты творишь? Не нужно делать вид, что ты помогаешь Елене по доброте душевной. Нет, ты точно так же, как и Николай, хочешь использовать его маленькую дочь в своей игре.

Недовольно фыркнув, тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и только потом вышел из кабинета.

На тот момент я еще не представлял, какой «сюрприз» меня поджидает в гостиной! Черт, лучше бы я вообще ничего не обещал Елене! Ну вот какого хрена, а?

9. Глава 8

Лера

Совершенно не понимала, что происходит. Мама говорит, что отец решил меня кому-то отдать в виде откупа или залога – не поняла точно. Но мне крайне не нравилось, в каком мама нервном состоянии, хоть она и пыталась всячески это скрыть.

Интересно, что это за друг такой, который поможет ей скрыть меня от отца? И чего мне теперь ожидать?

Всю дорогу до места назначения, находилась в крайне нервозном состоянии, но я должна держаться… ради мамы и ради себя самой.

Время от времени поглядывала на самого близкого и дорогого мне человечка: красивая женщина, с легкой проседью в волосах, в уголках затесались морщинки, уголки губ опущены, а взгляд, некогда лучистых от счастья глаз, теперь потух – в них поселился страх и глубокая печаль – даже безысходность.

Не лезу к ней с расспросами – видно, что ей и так нелегко.

Минут через тридцать, точно не знаю, так как не засекала времени, мы подъехали к шикарному двухэтажному особняку.

Первая мысль, которая пришла на ум: «Как красиво!», а вторая: «Такой дом не может быть у порядочного человека! Кто же он и чего теперь ждать?» И еще мысль: «Откуда у мамы такие связи?!» Но спрашивать ее об этом не стала, хочет – сама все расскажет.

При въезде на территорию нас тщательно обыскали: машину, сумки, даже наши тела досмотрели. Нет, конечно, нам под юбки никто не лез, но было крайне неприятно оказаться в такой вот ситуации, – словно я под рентгеном нахожусь.

После досмотра нам дали добро на въезд на территорию. Что уж говорить, дорого, богато. У хозяина этого невероятного особняка явно присутствует очень даже неплохой вкус.

На пороге нас встречала пожилая женщина, от волнения переступая с ноги на ноги и что-то бормоча себе под нос.

Стоило только машине остановиться, как мы с мамой ее тут же покинули.

Мама вышла первой, а я – за ней.

- Добро пожаловать, - начала приветствовать встречающая нас женщина, но стоило ей только взглянуть на меня, она почему-то замолчала и осеклась на полуслове.

- Здравствуйте, Мария Владимировна, - улыбнулась мама. – А Кирилл Дмитриевич дома?

- Дома, - кивнула домработница, слегка хмурясь. – Скажите, а… а вот эта очаровательная девушка она?..

- Моя дочь, - ответила мама, понимая, о чем хотят спросить.

- Ой! – воскликнула женщина, прижимая руки к груди. – А… а разве она у вас еще не маленькая?

- Ну, для матери ее ребенок всегда будет казаться маленьким, - снисходительно улыбнувшись, ответила Родионова Елена.

- Но нет, ей уже двадцать три года исполнилось – большая девочка.

- Ой, что будет! – схватилась за голову Мария Владимировна. – Он же думал, что еще совсем ребенок! Ой, что делать-то? А комната? А куклы и нянь… Охо-хо!..

Мама тут же нахмурилась, а я удивленно вскинула бровь. Я – ребенок? Ну-ну…

- Какие-то проблемы?