— Мои дети точно от Давида! Честно! — уверяю его и всех на всякий случай.

— Да мы верим тебе! — в один голос восклицают Тимур и Мара.

— Даже я верю, — вздыхает Фиска. — Ты очень похожа на моих обезьянок. Те тоже после оплодотворения тащат самцов в свой домик, — заявляет она на полном серьёзе.

— Анфиса, иди в баню! — посылаю её. — Я тебе не обезьяна!

— Но поведение схожее, — выдавливает улыбку.

— Иди в баню! — прищуриваюсь.

— А ещё обезьянки заботятся о самцах, когда те болеют, — не унимается этот ветеринар. — У меня есть даже одна взрослая беременная самочка, так она так заботится о своём партнёре, что когда я прихожу, сама мне его тащит. Доверяет своего избранника мне и приносит на себе, потому что он сам ходить не может. Проблема со стопой.

— Фиса, не беси!

— Я не бешу! Я провожу параллели!

— Сумасшедшая!

— Не меньше твоего! — посылает улыбку и, поднявшись, декламирует: — Дорогие мои, своих слов я не отменяю. Оставайтесь сколько нужно. Но хочу попросить позвонить родителям Давида. Хотя бы по телефону пусть им скажет, что всё в порядке, и якобы он подумать уехал куда-нибудь. Переварить всё. Я всё понимаю. Но вы и родителей его поймите. Они в панике! Я требую звонка!

— Алён, я тоже за вариант Анфисы, — подаёт первой голос Марина. — Я представляю, каково им.

— И я за, — поднимает руку Тимур.

— И я, — поддерживает их Глеб.

— Да я тоже за него, — сдаюсь. — Но как уговорить Давида?

— Я попробую, — вызывается Глеб. — Попробую ему всё объяснить и попросить сделать, как нам надо.

— Спасибо! — благодарю его.

— Я сразу тебе сказал, что надо родителям сказать, — напоминает он, на что я глаза закатываю.

— В тот момент я не знала, как это сделать, — возражаю ему. — И была на эмоциях. Ты что, хочешь, чтобы его Ирочка захомутала?

— Не хочу, — резко серьёзным становится. — Поэтому и помогаю.

— А почему не хочешь? — допытываюсь.

Ладно Мара — она всегда со мной. Тимур вынужден, потому что Мара за меня. Но Глеб… Что-то здесь не так.

— Врачебная тайна, — отвечает он.

— Врачебная тайна гинеколога? — прищуриваюсь. — Она что, больна? Или она — бывший мужчина? Или она не беременна? Или…

— Извини, но не могу сказать, — прерывает он меня. — Кто бы ни был на моём кресле — его тайны остаются за дверью моего кабинета.

— Ты какой-то странный игрок, — заявляю ему, скрестив руки на груди. — Вроде за нас, а вроде и нет. Так на чьей ты стороне, Штирлиц?

— Я ваш друг, но ещё я и врач, который не может открывать тайны своих пациентов, — стоит он на своём, чем раздражает и одновременно восхищает. Вот бы все врачи такие были.

— Ладно, иди! — отсылаю его. — Пусть Давид звонит. Но об Ирочке пусть даже не думает!

4. Глава 4

Давид

— Дружище, — Глеб заходит в мою комнату, отвлекая меня от прослушивания аудиокниги про ленивца-детектива, который не может узнать, кто убил тётушку Марту, хотя это понятно уже после второй главы.

Повернув голову в сторону друга, пальцем нажимаю кнопку “Стоп” на пульте музыкального центра, всем своим видом показывая, что готов его слушать.

— Что? Ваши шпионские переговоры закончились? — интересуюсь у него. — Признаюсь подслушивал, но вы, как всегда не умеете говорить по очереди. Я почти ничего не понял, кроме того, что моя мать и отец думают, что меня похитили.

— Всё именно так, — опускается на стул, на которой блондиночка сидела, перед тем как пойти за соком, а после исчезнуть. — И это якобы сделала Алёна, но как бы мы всё, — виновато поджимает губы в чём-то похожем на улыбку.

— И зачем вы меня похитили? — интересуюсь у него.

— Чтобы ты не женился на той, которую не любишь.