— Какой ты… горячий, аж дух захватило.

— Я слишком долго ждал тебя… — Он погладил ее светлые, разметавшиеся по плечам волосы, которые переливались и блестели в лучах солнца как венецианское стекло. — Словно снаряды внутри разрываются.

— Голова закружилась как никогда раньше… Наверное, — Юля улыбнулась и сползла с предательски выпирающей у него под джинсами плоти.

Роберт закусил губу, мысль о ее несостоявшейся свадьбе не давала ему покоя: «Было бы лучше, не бегала бы по лесам!» Защитить Юлю от грубости и зла этого мира стало отныне его целью. Неоднозначность натуры Юли притягивала Роберта как магнитом: «Мой ласковый и дикий зверек. То хрупкий и робкий, то настороженный и хитрый. Как может в человеке уживаться невинность с лихой опытностью, нежность с дерзостью?» 

На гранитные ступени неспешно набегали волны, поднятые катером.  Тишина этого размеренного дня никак не вязалась с бушевавшей внутри Роберта страстью.

— «Для любви не существует вчера, любовь не думает о завтра. Она жадно тянется к нынешнему дню, но этот день нужен ей весь, неограниченный, неомраченный», — Роберт мягко, но настойчиво прижал Юлю к груди.

— Кто это сказал?

— Генрих Гейне, кажется… да какая разница кто. Принцесса, пообещай, что не уйдешь от меня никогда, слышишь, никогда.

Жгучее желание вновь почувствовать вкус уже таких любимых губ охватило Роберта, и он, не спрашивая, поцеловал ее. Юля сунула ладонь под рубашку, и прикосновение ее нежных пальцев, будто тысячи ласковых русалочьих рук подхватили Роберта и потащили на дно бухты. Самозабвенно и страстно, желая более откровенных ласк, он скользнул рукой Юле под джинсы и сжал крепкое, упругое бедро. Кровь ударила ему в голову, и он застонал, откинув голову на согретый солнцем гранит стены, укрывшей их порыв от посторонних глаз.

12. Глава 12

Взбудораженные, они вернулись в гостиницу. В лифте Роберт мысленно переплюнул камасутру, но на пороге номера его отрезвил звонок друга.

— Буду внизу через пятнадцать минут. Спускайтесь!

Отменять встречу было поздно, и Роберт чуть не взвыл от досады. Юля посмотрела на него с усмешкой, но ничего не сказала.

— Я в душ, — буркнул он.

Через пять минут Роберт вышел, завернувшись в полотенце и облокотился на стул.

— Нормально мы с тобой отожгли на набережной.

— Настоящий джентльмен не станет напоминать леди о ее падении.

— Простите старого повесу, — осекся он.

Юля сняла с вешалки чёрное короткое платье, словно из змеиной кожи и коротко велела Роберту:

— Отвернись.

— Это выше моих сил, — он закрыл ладонями глаза, подглядывая между пальцев. Юля скинула с себя футболку, лифчик и джинсы, он тяжело сглотнул: «К чертям собачьим этот ресторан!»

— Открывай глаза? — Юля провела руками по телу, расправляя платье. Оно скрывало грудь, но  оголяло спину. — Ну как?

— Тебе все идет. Конфета, а не девочка.

— У каждой женщины должно быть в гардеробе маленькое черное платье, Коко Шанель знала, что говорит, — Юля надела кулон-капельку и крутанулась вокруг своей оси на каблуках.

— Хороша! Я сейчас!  
В кабинете Роберт натянул на себя джинсы и свитер, вышел к Юле и, бросив тоскливый взгляд на кровать, сделал руку полукольцом. Юля взялась за нее, они вышли из номера и спустились в холл гостиницы.

— Опочки, — спохватился Роберт, похлопав себя по карманам, — я забыл телефон.

— Иди, я побуду здесь.

Он поцеловал ее и исчез в лифте. 

У стойки регистрации толпились туристы, перекрикивая друг друга на мелодичном итальянском языке. Юля, к удивлению своему, поняла, что понимает их речь. У нее закружилась голова, и она поспешила выйти на воздух. В широких стеклянных дверях острый каблук туфель застрял в отверстии резинового ковра, и она полетела вперед.  Чьи-то сильные руки подхватили ее, не дав упасть. Юля, бормоча извинения, наклонилась, чтобы выдернуть туфлю. Мужчина присел рядом на корточки и, схватив ее за руку, прошептал: