− Что ж, − Нийя решительно выдохнула, погоняя посторонние мысли. − Моя цель с помощью драконьего артефакта получить другой, вампирский. Ночную Флейту. Так называется наш амулет, созданный в незапамятные времена вместе с вашим.

− Не знал, что у него такое имя.

− Романтичное, да? Поговаривали, что та вампиресса в древности зачаровала зеркальце. Обычное, круглое, на красивой хрустальной ручке и в оправе драгоценных камней. Якобы что ещё могла взять женщина, пусть вампиресса и маг! Только то, что было под рукой. А было зеркало, ибо вамп-магиня бесконечно любовалась собой. На самом деле это была ложная информация, запущенная нарочно, чтобы вводить в заблуждение излишне ретивых. Я несколько лет искала именно зеркало, Гхар бы его подрал, пока не наткнулась на крупицу правды в полуистлевшем документе! Позже познакомилась с Кенай, и она пророчеством подтвердила, что Ночная Флейта выглядит иначе. Кучу времени Шикану под хвост! Чтоб древним интриганам на том свете без остановки икалось! Развели происки! В общем, Ночная Флейта – это действительно флейта.

В голосе Нийи звучала такая горечь, что Дэш впился в гостью взглядом, гадая, что служит причиной настолько отчаянной боли.

− В общем, Ночная Флейта – это действительно флейта, − проговорила вампирша. − Маленькая, почти игрушечная. Инкрустированная мелкими красными камнями и вставками из золота. Камни переливаются, как сочные капли крови. Флейта издаёт мелодичные звуки. Её голос мы слышим за сотни тиаггов. С её помощью Владелец зовёт своих детей. Дети, как ты понимаешь, это мы все. Даже полукровки. Эффект зова длится недолго, но его достаточно, чтобы мы собрались в месте нахождения артефакта, чего бы нам это не стоило. А также Ночная Флейта транслирует эмоции.

− Армия вампиров, собирающаяся в рекордные сроки там, где угодно владельцу артефакта. И он ими управляет, − сразу сообразил Дэш, поражаясь откровенности Нийи. Кое-что из сказанного про амулет он знал. Некоторые вещи слышал впервые. – Мощное оружие. Его следовало назвать «Громкий рёв».

− Мы не драконы. Любим утончённость и изящество при всей нашей кровожадной натуре. Поэтому Флейта, − улыбнулась Нийя.

− Хорошо. Что с обменом. У кого Флейта сейчас. Почему он или она обязательно захочет поменяться на Камень Экзархов?

− О, он захочет, не сомневайся! – выдала Нийя и почему-то вновь покосилась на портрет его покойной супруги. – Обмен – наглый, но в тоже время беспроигрышный финт.

− Я весь внимание.

− Для объяснения нужно немного вернуться в прошлое. Итак, когда я всё-таки узнала, что бесценный артефакт вампиров не личное зеркало Создательницы, а не менее ценный, но музыкальный инструмент с уникальной функцией Зова, то перенервничала. Не должна была, конечно. Но это случилось, и я совершила дурацкий поступок. От горячей обиды на руководство Клана – какие секреты могут быть от своих же?! – вычислила, где у матриарха хранится артефакт и выкрала его. Спрятала в своей бывшей комнате.

− Не умно́, − прокомментировал Дэш, отмечая в памяти прозвучавшее: «бывшей» и «матриарх».

Если первое выходило логично – Нийя определённо не могла родиться среди Теневиков. Она к ним прибилась – то по второму обронённому слову он сделал вывод о её возрасте. В вампирских кланах царило равноправие. Главами становились и мужчины, и женщины. Однако мужчины всё-ж таки чаще, так как вампирессы предпочитали поприще си́ра*. Так что правящие вампирши были яркими и всегда на виду. Таких матриархов он знал пять. Две отпали из-за груза прожитых лет.