— Ааааа!

      Он оторвал палача от гнилых досок, словно тот был пушинкой. Теперь они оба болтались над помостом. Церковники с ужасом, онемев, наблюдали. Влад напрягся, и, напоследок сдавив башку мучителя из всех сил, шваркнул его об эшафот. Хрустнули доски. Палач, судя по всему, отключился. Второй уже сполз со ступенек. Пора было заняться собой — пока святоши не пришли в себя. Влад раскачивался в петле, как сумасшедший. На его лице появилась безумная улыбка, которая ширилась с каждым колебанием тела.

      Правой рукой он схватился за веревку, сдавливающую шею, и рванул ее. Петля лопнула, освободив гортань от удушья. Влад упал на эшафот, раздался глухой звук и треск досок. Он не спеша поднялся, оглядывая ошеломленных священников. Даже Белый Монах, казалось, одеревенел, тупо таращась на него из-под капюшона. Влад бросил оценивающий взгляд на валяющегося мешком палача, подхватил его левой рукой за толстую шею и со всех сил бросил в столб, подпирающий балку на которой все еще болтался посиневший Артем. Столб сломался, разлетевшись щепками по помосту, балка повисла без опоры, щерясь острыми обломками дерева. Ослабшая веревка съехала, и Артем рухнул без сознания неподалеку от товарища. Влад подошел ближе к краю эшафота. Его пожирала глухая ярость, которая разрасталась внутри как ядовитая опухоль. Ярость вымораживала его, словно он прислонился к глыбе льда.

      — В следующий раз… смотри на меня! — сказал Влад более грубым голосом, чем его собственный. — Тебе просто надо было дернуть за веревку!

      Его улыбка не исчезала. Вид Влада намекал на одно — он безумен. Он начал дергать телом в разные стороны, словно бешеный зверь. Стоявшие перед ним святоши онемели, пялясь ему в глаза…

      — Его глаза! — дрожащим голосом пробормотал один из монахов, таращась на Влада. — Почему они светятся?

      — Ярко-голубые! В него вселился бес! Надо немедленно убить его!

      — Ангел смерти — уничтожь нечестивца! — взвизгнул псевдосвятой, указывая на Влада сухой дланью.

      К Владу подобрался наконец переставший трястись как осиновый лист второй палач с кинжалом. Он тяжело топал по помосту, размахивая длинным лезвием, но не добежал и рухнул на пол. В груди его образовалась большая дымящаяся дыра, явно оставленная пулей внушительного калибра.

      — Перень!

      Влад помотал головой, словно отгоняя от себя морок и услышал голос. Он сам не понимал, как ему удалось освободиться. Что вообще произошло? Все было словно в тумане — синем, смутном и леденящем до костей. В голове стучали слова «В следующий раз… смотри на меня! ''.

      — Влед!

      Влад перевел взгляд на стену, откуда доносился зов. Там, на краю, сидел Кабан, болтая ногами и весело наблюдая за происходящим.

      — Что ты здесь делаешь, Кабан? — удивился Влад.

      — Зачищаю церковников! — Опять он изменил свой говор на нормальный.

      — Ты же мне не поверил!

      — Верно, но я поверил ей, — указал он пальцем на противоположную стену, где с дымящейся снайперкой, стояла Лена. — Она нас убедила! Она видела, как фанатики убили банду Громовержцев и утащили тебя с Седым и Артемом на свою половину. Девочка шла в бар, чтобы поблагодарить тебя и вернуть украденные антибиотики. Увидев сцену казни банды, она прибежала ко мне, и начала распевать, прям как ты: „Монстры, Церковь, бла бла бла…" Я и ей не поверил. Но она предъявила доказательства, притащив меня на место расправы ее группы, там мы нашли несколько туш монстров и трупы людей возле них, погибших за пару часов до этого…