Никто из них не умеет стирать и готовить без помощи магии, и даже банально одеться им бывает сложно. Магия, как твоя еще одна рука — она может все и даже то, что остальное тело не может. Но потеряв ее, ты теряешь куда больше, лишаешься, казалось бы, неотъемлемой части себя, и достойно преодолеть эту потерю очень сложно.

Помню лет в десять, заметив, как мама мучается с работой по дому, я создала для нее свой первый артефакт — машину, что сама стирала и сушила вещи. Я работала над ней тайно, по ночам, несколько месяцев, чтобы успеть ко дню рождению мамы, но когда подарила ее, мама сильно разозлилась. На моих глазах плоды месяцев работы были уничтожены, а мама в гневе прокричала то, что я никогда не забуду: «Ты такая же, как твой отец, и закончишь как он!». Тогда я не понимала ее злости, как и того, почему ее глаза на следующий день были красными и опухшими от слез, но теперь понимаю. Судьба Белла — артефакты, и слова матери были пророческими, за исключением конца, у меня он будет другой. По крайней мере, я стараюсь его изменить.

— Ты меня вообще слушала? — повторила мать, пока я, размышляя, совсем отключилась от нашего разговора. За годы жизни в этой семье я привыкла воспринимать ругань матери как фоновый шум, что иногда играет со мной злую шутку.

— Да, нет? — спросила, потирая шею и натягивая на глаза очки.

Мой ответ ее не удивил, но, судя по суровому взгляду, меня лишат карманных денег на пару месяцев. И что мне делать в таком случае? Мне же нужно возобновить эксперимент! Сделала самое жалобное лицо, на какое способна, но это помогало только в детстве, а не когда ты девка на выданье. Мама нехорошо сощурилась и выпалила:

— Ты пойдешь с нами на инициацию Элинор.

— Что? — поперхнулась воздухом. — Но там же будет… — я не договорила, почувствовав отвращение от перспектив этого дня, за что сразу же получила укол в палец. Проклятый Керра! Будет хоть день, чтобы я не вспоминала его недобрым словом?! Попыталась скрыть боль, опустив голову и крепко сжав челюсти.

— Вот именно, поэтому веди себя там достойно, раз носишь имя Белла. Все-таки на инициации будет присутствовать сам бог Хепри, — она гордо расправила плечи так, словно сам бог прибудет на инициацию ее младшей дочери. Хотя, помнится, на мою он тоже пришёл, и все закончилось невообразимым скандалом. Малышке Эл, конечно, такое не грозит, но я бы, на месте бога, больше не посещала эту ярмарку тщеславия, на которой именитые роды пытаются доказать свою крутость количеством боевых магов.

Обычно на такие церемонии собираются семьями в честь отпрыска, что проходит инициацию, чтобы даже троюродная тетя по материнской линии в конце инициации пустила слезу от счастья, что у ее рода такой замечательный и талантливый наследник — боевой маг, иллюзионист, целитель, алхимик и так далее… Но в моей семье, при инициации в качестве артефактора, можно получить от той самой тети воздушный подзатыльник, и это не самое ужасное наказание, которое могут придумать "любимые" родственники. Артефакторы — это не престижно, хотя от этой очень важной специальности в нашем мире многое зависит.

— А тетя Класи тоже будет? — с тоской спросила у матери, чувствуя, что затылок болит уже сейчас.

— Конечно! И Класи, и ее дочки, все старшие в роду, и даже дядя Вархот и тот приедет, — распираемая гордостью мама совершенно не замечала, что на автомате убирается у меня в комнате. Давно я не видела ее такой счастливой, перед моей инициацией она не была так горда, как сейчас. Что-то неприятно кольнуло в груди, воспоминания безжалостно подсунули картинку, где я маленькая, и отец ещё жив. Только тогда мама была такой же счастливой, но так это помню я, в памяти мамы все иначе.