Даций опять потёр подбородок и продолжил:

– Казна его светлости уже изрядно приросла за счёт одного только аванса за будущие часы. Добавить, что род Эдмонтон всегда славился как крепкие хозяева… Пока спокойно, золото пустят не на балы, а на мануфактуры и дороги, на ссуды крестьянам под новые поля. И когда начнутся тяжёлые времена, герцог и наследники богатством и властью сравнятся с императором.

Рианон криво улыбнулась.

– И когда же наступят эти тяжёлые времена? И при чём тут я?

Даций тускло посмотрел и отвёл взгляд.

– Не завтра, но и не очень далеко. Лет через десять… Если наше императорское величество загнётся от загульной жизни. И меньше, если его подымет на рога какая-нибудь адская тварь во время очередного подвига. Вы же… Вы наступили на хвост светским интересам митрополита Таврина.

Рианон не выдержала и беззвучно выругалась. Заодно подумала, что до Шеннона такого безобразного поведения себе не позволяла. Насчёт «светских интересов» отец-командор выразился обходными словами, но очень точно. Столичный митрополит Таврин вовсю водил дружбу с кронпринцем, вплоть до отпущения явных грехов. Всё сходилось к тому, что после коронации Таврин получит назначение Первым министром. А если вспомнить, как наследник похож на отца – терпеть не может заниматься скучными государственными делами – именно Таврин и станет править империей. Если, конечно, не вмешаются Эдмонтон и ещё несколько самых влиятельных дворянских семей и связанных с ними торговых династий.

– Месть? За наполненную казну герцога?

– И это тоже. Уже сейчас герцог Эдмонтон без труда купит место Первого министра для своего человека. А уж если его поддержат остальные влиятельные дворянские кланы, или хотя бы удержат нейтралитет. К сожалению… Не хочется возводить хулу на одного из старших отцов нашей Церкви, но боюсь, что митрополит Таврин готов пойти слишком далеко.

Несколько мгновений Рианон не могла поверить. Потом сиплым голосом всё же спросила:

– Он что?.. Готов ради своей выгоды обречь Шеннон на судьбу Мистасина?

Даций поставил локти на стол, сплёл в замок пальцы. Опёрся подбородком и твёрдо посмотрел глаза в глаза.

– Да. Сместить меня и назначить своего человека не помогут даже связи отца Таврина в Ордене. Особенно сейчас. А вот устроить гадость – с удовольствием. На демона, конечно, надежды мало… Но и одержимый крови испортит герцогству много. История с этим самым дураком Арбуром хорошо это показала.

Рианон скривилась. Прав, прав был старый профессор Хайрок. Генералы Ордена и остальные, те, кто поставлен следить за стадом Господним, начали воровать овец.

– Что вы хотите от меня? Не просто же так вы упомянули, что про письмо никто не знает.

Глаза священника загорелись фанатичной яростью и лихорадочным блеском.

– Я клялся защищать эту землю. Мне плевать на столичные разборки и на то, кто станет править империей. Мой долг, чтобы ни под солнцем, ни под луной эту землю не тревожила ни одна дьявольская тварь. И я его выполню. Вот.

Даций достал и положил перед собой потёртый кошель.

– Здесь векселя на предъявителя. Чистые, не проследить. Много. Понадобится, добавлю ещё. Скроетесь, переедете, чтобы я не знал куда. Сегодня же. Хотя бы пока всё успокоится, на пару месяцев. Тогда завтра я не найду адресата, и письмо застрянет в моей канцелярии. А вы – переройте город хоть сверху донизу, но найдите тварь. И уничтожьте.

Рианон не колебалась ни мгновения.

– Ad maiorem Dei gloriam. Пусть некоторые грешники про это и забыли. Я переверну Шеннон сверху донизу, найду тварь и уничтожу. Обещаю.