– Ты бьешь слишком слабо, говорю. Задействуй корпус и бедра, так удар выйдет сильнее. Давай, попробуй еще раз, – Кир усмехается, а я сгораю.

Мне очень-очень нужны сейчас его прикосновения. Как воздух. Как таблетка от бессмертия для того, кто умрет через две секунды.

Я хочу упасть на землю, потрогать ее руками, чтобы удостовериться – я все еще в этой реальности, я не плаваю на облаках и не улетела в открытый космос.

– Ты ведь говорил… Т-ты… – блею что-то несвязное, а Кирилл специально сильнее раздражает все мои реакции, когда резко выпускает мне в шею струйку прохладного воздуха.

– Что я говорил? Что тебе нужно раздвинуть свои ножки?.. – мурашки до кончиков пальцев в ответ на его приглушенный до хрипоты голос. – Нужно, Плакса. Оторви от пола пятку, задействуй все тело для следующего удара. Вложи всю свою силу в руку, которой собираешься бить. Делай это быстро, не тяни.

Отвлечься.

Срочно отвлечься, чтобы не думать о твердой мужской груди, к которой прижимается моя спина. Не думать о ладони, которая продолжает лежать на моем корпусе. Не думать о том, что если я подамся немного назад бедрами, то смогу почувствовать твердый возбужденный…

Я бью. Выбрасываю руку вперед и четко ощущаю разницу, между прошлыми моими попытками сделать хоть что-то дельное и этим разом, когда мощность благодаря советам Кира возросла раза в два.

– С этим уже можно работать, – выдыхает Кир одобрительно и опять скользит по моей руке пальцами. – У тебя слишком забиты мышцы, ты будто каменная.

– Может, все дело в том, что ты упираешься в меня своим… Своим… – взрывной порыв стихает к окончанию.

– Думаешь о моем члене, Плакса?

Разворачиваюсь и впечатываю кулак Киру куда-то под ребра. Я не вкладываю в него максимум, на который способна, но он все равно должен чувствоваться весьма и весьма ощутимо.

Возможно, это подействовало бы на ком-то другом. Кирилл даже бровью не повел. Я для него что безобидная букашка – мелкая и не способная причинить серьезный вред.

– Груша немного в другой стороне, Полина, что у тебя с глазомером? – он старается не засмеяться, потому что тогда я взбешусь по-настоящему и ему придется успокаивать взорвавшийся с ядом вулкан.

– Все с ним в порядке, – бурчу в ответ и возвращаюсь к груше, где теперь представляю его идеальный для меня пресс, который я хотя бы мысленно в отместку могу немного подпортить.

Потому что бывшие просто не имеют права так выглядеть.

Я почему-то вспоминаю о своих растяжках после Вики – они уже совсем светлые и почти незаметные, но кожа на нижней части живота и бедрах уже не будет такой гладкой, какой Кир ее запомнил. Вспоминаю о груди, которая и так никогда не была моей выдающейся частью, а тут еще и уменьшилась, потому что я часто не хочу есть.

Для Кира все это – просто игра. Развлечение с его «прошлым», которое когда-то заглядывало ему в рот и восхищалось всем, что он делал.

Но у «прошлого» тоже есть чувства.

Чувства, которые Кирилл упорно сдирает наждачкой до мяса.

В конце тренировки я едва не валюсь с ног. Кир двусмысленно смотрит в сторону раздевалки, я ухожу в отрицание и красный свет, прямо перед его носом захлопнув дверь и сразу же заперев ее.

Возвращаю себе образ гламурной пустышки, только волосы остаются собранными, чтобы лишний раз не раздражали до сих пор пылающую кожу.

– Подожди, стер… – Андрей ловит меня на выходе из основной части зала. – В смысле Полина.

– У нее все хорошо, Адель тебя забыла. Она нашла себе мужчину, который устроил ей свадьбу из детского дневника и увез ее из этой серой страны, – я знаю, что ему нужно от меня.