– Кто надо. Потом расскажу. Слазь, давай.

Мы приземлились на очень красивую большую поляну в глубине непроходимого леса. Прямо в центре этой поляны возвышалась странная скала, окруженная небольшим озером. Странным этот обломок камня казался потому, что он был совершенно гладким и ровным со стороны, обращенной к нам, и очень узким сбоку. Больше всего он напоминал огромный плоский экран. И еще по нему струилась неизвестно откуда берущаяся вода. Она просто появлялась на верхней поверхности этой каменюки и стекала вниз в озеро равномерным потоком. Вода из камня. Причем в озеро она стекала, но никуда не вытекала. Да, явно задачками, как у нас в школе: что, куда и сколько затекает, и чего там оттуда и в каких количествах вытекает, тут никто не заморочен. Интересненько, чего еще я тут насмотрюсь.

– Ну, и зачем мы сюда прилетели? Не, ну красиво, конечно…

– Да тише ты! – шикнул на меня дракон. – Хочешь взглянуть на своих близких? Ну, тех, кто остался в том мире?

У меня сердце замерло.

– Что ты хочешь сказать? – хрипло спросила я.

– Сядь тут, у самой кромки воды, только в воду ни-ни, даже не вздумай коснуться. И смотри на этот камень, не отрываясь. И представляй тех, кого хочешь увидеть. Если сможешь сосредоточиться – увидишь.

– Это что, фокус? Тогда он дурацкий! – разозлилась я.

– Нет, глупая человеческая самка. Это – Окно. Но если не хочешь, можем улететь.

– Нет, постой! Я хочу попробовать.

Я уселась у самой воды и скрестила ноги. Поверхность озера была совершенно гладкой, безжизненной. Ни единого признака хоть какого-то движения под этой зеркальной гладью. Словно не вода это, а ртуть. Кстати, при ближайшем рассмотрении оказалось, что и та жидкость, что текла по камню, тоже вела себя странно. Она струилась намного медленнее, чем полагается воде. Я уставилась на мокрую поверхность камня и сосредоточилась на лицах родных. Вскоре неясные образы стали проявляться. Это были папа и мама. Мама стояла потерянная, со слезами на глазах и дрожащими губами в каком-то казенном помещении и беспомощно озиралась по сторонам. Мое сердце отчаянно застучало, обливаясь горячей болью. Прости, мамочка! Я не хотела делать тебе больно!

Рядом с мамой мой отец – мрачный, осунувшийся и небритый – что-то яростно доказывал пузатому дядьке в полицейской форме, потрясая листом бумаги перед его лицом. Дядька только качал головой и что-то говорил отцу. Боже, как же больно смотреть на близких. Так хочется закричать им, что я жива, и все со мной нормально. Обнять их и успокоить. Выслушать кучу нотаций и упреков в беспечности, но просто быть рядом.

Я, не в силах больше смотреть на это, подумала о брате. Вот уж кто, наверное, не заморачивается. И увидела бледного и решительного брата и еще кучу парней и девушек, лазающих по какой-то то ли свалке, то ли заброшенной стройке. Выходит, мой брат ищет меня. Ищет мое мертвое тело? Или все же еще надеется найти меня живой?

Слезы нежданно хлынули из глаз. Ну почему, почему это произошло именно со мной? Как же я хочу оказаться сейчас дома. Или хотя бы закричать в этот каменный экран, что я жива, не нужно плакать и искать меня.

– У тебя есть желание, человек? – тихий, вкрадчивый голос заставил меня вздрогнуть.

Повернувшись, я увидела симпатичного парня, одетого в одну только тряпочку на бедрах. Надо сказать, что он был настоящий красавчик. Такой, как сейчас модно – гибкий и чуть накачанный, с безволосой грудью и идеальной загорелой кожей. Его сладенькая улыбка должна была бы реально сбивать земных девушек с ног. Но мне сейчас было явно не до того.