Зато удобно, что в году так же двенадцать месяцев, по три на каждый сезон, в месяце ровно пять шестидневных недель, и начинается месяц с первого её дня, а не со вторника или субботы.

– Раз наш Эдгар так решил, значит, мяса ему хватит, и пленников, и рабов, и зверей, – пожал плечами. – Пусть у короля об этом голова болит.

– Ты пойдёшь? Хотя бы в главный амфитеатр?

– Когда мне? – ответил вопросом на вопрос. – Если будут перерывы в конклаве, то использую их для поездок в университет. Позже повеселюсь, на весеннем бале-маскараде. Он ведь три дня длится, насколько знаю. Но ты же не просто так спросил?

Своего вассала успел хорошо узнать, и многое читаю по его лицу.

– Да, Степ, – кивнул, отводя глаза в сторону. – Ты не мог бы у своего дяди Курта попросить пропуск в герцогские ложи на двоих? Он ведь сегодня тоже во дворце будет.

Прелат главного столичного храма милорд Неллерский является старшим нашего рода в Рансбуре и вправе распоряжаться частью мест, очень почётной частью, в королевском амфитеатре.

Понятно, мой приятель хочет распушить перед подругой павлиний хвост. Для простолюдинки оказаться в одной из лож, предназначенных для высшей аристократии, немыслимая мечта.

Как по мне, Джессика и так на седьмом небе от счастья, что такой сильный одарённый, как мой вассал, предпочёл её великому множеству других столичных красоток, в том числе и благородных. Карл, похоже, перебарщивает в ухаживаниях, но ладно, добрых дел для друзей я не жалею, тем более мне это ничего не стоит. За спрос, как говорится, денег не берут.

– Попрошу пропуска на все дни, – подмигнул, дескать, понимаю, зачем тебе. – Только, знаешь, ты слишком скромно одет. – У меня по этому поводу жгучая, всю душу разъедающая зависть. – Как ты там будешь смотреться? К тому же твоя подруга наверняка вырядится в бархат и шелка, в платья по последней моде. Возьми уже тот кошель и сходи в магазин Понфаля.

Пусть тоже разноцветным индюком выглядит, не мне одному в нашей благородной компании этим отличаться.

Наконец добрались до резиденции Марка Праведного, куда меня пропустили, не задавая никаких вопросов. Оставив всех сопровождающих, я вместе с сержантом, одухотворённым лицом, больше похожим на поселившегося в скиту отшельника, чем на вояку, поднялся на третий этаж в приёмную.

Встретил меня один из секретарей, у кардинала их аж три.

– Ваше преподобие, у его высокопреосвященства сейчас легат наместника. Вам нужно подождать.

Подождать так подождать, я к этому был готов, у Марка Праведного приёмная битком забита посетителями. К тому же ко мне отношение особое. Скромная и серая, как мышь, девушка-рабыня проводила меня в комнату, где уже приходилось бывать. Тут ожидают аудиенции у кардинала наиболее важные персоны. Радует, конечно, что и я к таковым отношусь.

– Ещё что-нибудь желаете? – тихо спросила девушка.

На столике возле диванчика стоял кувшин вина, серебряное блюдо с виноградом – магия позволяет выращивать его даже зимой, правда, в очень небольших количествах – и серебряные же кубки числом четыре.

– Нет, спасибо, – отказался. – И наполнять не нужно, – остановил её.

Рабыня не успела ещё выйти, а я уже извлёк из-под сутаны письма, все три. Начал с того, что пришло от мачехи.

Она у меня большая молодчина, Машенька, Мария. С первых же строк после краткого приветствия перечислила целый список из шести пунктов, чего она категорически мне запрещает делать в столице, и там всё то, что я сам не желаю, включая поездку на восток королевства для помощи нашей армии. Надо будет обязательно пожаловаться кому-нибудь на строгость главы рода, зачитав её запреты. Вот только кому? Да кардиналу же и зачитаю, прямо сегодня. А уж он пусть доводит эту информацию до всех заинтересованных лиц.